ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2003г. Ч.1.

Анна, «бросая вызов свету, навсегда отрекаясь от него» [36], тем самым хочет «испытать его [Вронского] любовь» [37]. «Важно только одно: лю­ бим ли мы друг друга. А других нет соображений» [38]. Дело заканчивается публичным оскорблением Анны. Одна дама, Картасова, говорит, что позорно сидеть рядом с Карениной, и демонст­ ративно выходит из зала. Но Анна твердо держится до конца. «Кто не знал ее и ее круга, не слыхал всех выражений соболезнова­ ния, негодования и удивления женхцин, что она позволила себе показать­ ся в свете и показаться так заметно в своем кружевном уборе и со своей красотой, те любовались спокойствием и красотой этой женщины и не подозревали, что она испытывала чувства человека, выставляемого у по­ зорного столба» [39]. Итак, здесь становится ясно, почему образ Анны — особенно Анны этого трагичного дня — может привлечь Крамского. В этих сценах ярко выражено два мотива, две художественные темы, которые овладевают художником в период создания «Неизвестной». Это, во-первых, горе матери, потерявшей ребенка, драма разлуки с любимым навсегда. Крамской, сам переживший смерть двух сыновей, в течение нескольких лет (и в период «Неизвестной») работает над этой темой, то есть темой картины «Неутешное горе». Другая тема — это мотив «Хохота». «Хохот. Радуйся царю иудей­ ский!» написан Крамским на мотив 27-й главы Евангелия от Матфея. В картине Христос, «выставляемый у позорного столба», но внутренне не сломленный, противостоит грубой стихии толпы, «хохоту». Крамс­ кой, так же как и Анна, отдавая буквально все за свою высшую цен­ ность, за свой идеал, болезненно чувствует непонимание и насмешки окружающих: «...пока мы не всерьез болтаем о добре, о честности, мы со всеми в ладу, попробуйте серьезно проводить христианские идеи в жизнь, посмотрите, какой подымается хохот кругом. Этот хохот всю­ ду меня преследует» [40]. Как воспоминает И. Е. Репин, художник в последние годы своей жизни становится одиноким и крайне раздражительным. Он сильно болен аневризмом и, опять так же как и Анна, постоянно принимает морфий [41]. Еще в 1880 г. художник, чувствуя, как приближается ка­ тастрофа, пишет А. С. Сворину: «...время уходит, мне уже 43 года и если я имею время еще, то не больше 5—6 лет бодрых и ясных» [42]. Крам­ ской умирает в 1887 г., в возрасте 49 лет. XXIX Международные Толстовские чтения. Часть 1 234