ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2003г. Ч.1.

высказываний — часто противоречащих друг другу, но касающихся при всем при том одного и того же предмета обсуждения, например звуча­ ния музыки какого-либо автора. Так, общеизвестно достаточно сложное отношение Толстого к твор­ честву Бетховена. Если же сравнить записанные другими людьми выска­ зывания писателя на «бетховенскую» тему, то можно поистине прийти в отчаяние от несовместимости полюсов вектора оценок даже в их изна­ чальном посыле: «Я люблю Бетховена» — «Я не люблю Бетховена», «Я люблю Бетховена, но не очень» — «Я не люблю его, то есть не то что не люблю его, но...». В подобной «чепухинской» (словечко Толстого) неразберихе не содер­ жится, видимо, той пропасти внутреннего противоречия, которая, очевидно, просматривается при внешнем взгляде на данный семантический ряд: за поиском «буквы» толстовской мысли нами обычно теряется ее «дух». А могучий дух писателя, профессионально относившегося к словам и долго их «перетиравшего» в оттачивании единственно необходимого, беспрестан­ но работал. И формальный поиск слова — это лишь видимое, постепенно проявляющееся зримое выражение открытия — другого человека, сути, отношения. Это упорный и тяжкий процесс, попытка человека проникнуть своею мыслью всюду и самому разобраться во всем. Когда мы имеем дело с письменной записью устного слова, то именно здесь наиболее естественно возникает обширное и плодотворное поле невольных, хотя и вполне объяснимых искажений. Во-первых, обычно все­ гда имеется промежуток времени между фактом озвучивания мысли и ее занесением на бумагу. Во-вторых, в реальности существуют (и их необходи­ мо учитывать) неизбежные различия процессов человеческого восприятия. В-третьих, на практике образуется конкретный и специфический контекст понимания. В-четвертых, в общении возникает непременный эмоциональ­ но-психологический фон (и подчас предельно заостренный!). Мудрые и наблюдательные деятели искусства, беседовавшие с Тол­ стым и заносившие затем на бумагу его мысли, понимая всю неодноз­ начность ситуаций общения, иногда обнаруживают собственные, глу­ боко личностные интерпретации его высказываний. «Лев Николаевич находит, что искусство служит выражением жизни (не помню точно слов), что теперь господствующая черта жизни безумие, и она выра­ жается и в живописи, и в литературе, и в музыке»,-—записывает про­ фессор Московской консерватории С. И. Танеев в своем дневнике от 16 июня 1896 г. XXIX Международные Толстовские чтения. Часть 1 220