ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2003г. Ч.1.

что или под предлогом защиты своих, тогда как нападение всегда вызва­ но обидами сильного соседа, под предлогом внесения цивилизации в нра­ вы дикого народа, тогда как дикий народ этот живет несравненно более мирно и добро, чем его цивилизаторы, или еще под всякими другими предлогами, слуги больших военных государств совершают всякого рода злодейства над мелкими народами, утверждая, что иначе и нельзя обра­ щаться с ними» (35, 456). В соответствии со своими убеждениями Л. Толстой не поддерживал и борьбы за независимость: «Шамиль, когда-то силач, джигит, окрркенный ореолом религиозного величия, жил в Веденях. Только изредка показывая народу свою высокую величественную фигуру, решал судьбу всего подчи­ ненного его народа, разорял, вырывал глаза, казнил иногда целые семьи, целые аулы, изменявшие газавату...» (35, 458). Как видим, вся поэзия освободительного движения сходит на нет, когда ради этой идеи прихо­ дится истреблять целые аулы. Однако и от этого мотива писатель освобож­ дается. Но все же столь дорогие в эти годы художнику идеи проявляют себя и в окончательном варианте повести. Хаджи-Мурат отворачивается от русских первый раз потому, что они совращают его названного брата Умма- Хана: поят вином, водят в дурные места, учат играть в карты и обыгрыва­ ют его до последней копейки. Как видно, Хаджи-Мурат здесь отрицает то, что отрицает сам писатель. Несколько парадоксально в повести присут­ ствуют и пацифистские настроения позднего Толстого. Так, скука, испы­ тываемая Авдеевым, вино, частые курения, частый пересказ одного и того же — это, по мнению автора, пожалуй, неосознанное самим солдатом положение, когда он, сугубо мирской, добрый, невоинственный и не воен­ ный по своей природе человек, поставлен в такую ситуацию, когда должен убивать других людей. Все это дано в контексте духовных исканий писате­ ля, свойственных ему в этот период. Но как можно объяснить то, что содержание повести идет вразрез с идеей непротивления? В повести «Хаджи-Мурат» Л. Толстой продолжает разрабатывать свою излюбленную тему — противостояние цивилизации и природы. Эта тема, берущая свое начало с самых ранних вещей писателя и особенно эксплициро- ванно выраженная в «Люцерне», «Казаках», «Воскресении», находит свое Дальнейшее развитие и в «Хаджи-Мурате». Поэтому вопрос об исторической справедливости или несправедливости завоевания Кавказа, вопрос об обо­ снованности или необоснованности сопротивления горцев, вопрос о том, прими­ тивный убийца или легендарный герой Хаджи-Мурат, не стоит. Он перемещен Художественный мир Л. Н. Толстого 143