ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2002

XXV II Международные Толстовские чтения всей умственной работы моей жизни и составляют нераздельную часть того миросозерцания, которое Бог один знает, какими трудами и стра­ даниями выработалось во мне и дало мне совершенное спокойствие и счастье» (61, 195) *. Труды и страдания были, но принесли ли они совершенное спо­ койствие и счастье? «Свободен или несвободен человек, — читаем в одном из вариан­ тов «Войны и мира», — вот страшный вопрос, который задает себе человечество 'С самых различных сторон» (15, 231). Вдумаемся: вопрос задает писатель, который знал уже себе цену. Эпопея «Война и мир», независимо от того, будет ли написан эпилог или нет, уже приобрела черты русской мистерии, вышла за пределы авторского «хотения». Но тем поразительнее жажда Толстого философски обосновать созданный им художественный ряд событий. Она обозначилась уже тогда, когда Т. А. Ергольская вдохнула в моло­ дого человека желание быть и состояться художником, когда ее перепис­ ка с молодым Львом стала началом рождения русского гения. Художество прекрасно, оно одно, кажется, способно дать славу, бессмертие. Слава и бессмертие пришли — трилогия («Детство». «Отрочество». «Юность»), «Казаки», «Война и мир>... Но вечный вопрос мучил и не давал покоя Тол­ стому. Где она, свобода, если все зависит от воли Бога, императора, князя, графа, жандарма, от игры страстей, от оков цензора, издателя, где рядом с богатством и роскошью нигцега и убогость? Философия самосознания и са­ моопределения не захотела с этим мириться. Нужно было открыть шлюзы для притока новой родниковой воды. Кто подсказал Толстому обратиться к Шопенгауэру и Канту, остается неизвестным. Видимо, такова была воля случая. Но нет ничего случайного в движении гения к истине. Толстой при­ шел в литературу со своим поиском правды о мире и душе человеку, со своими проблемами, которые он будет решать на протяжении всей жизни. «Мысли мои о границах свободы и зависимости, и мой взгляд на историю не случайный парадокс, который на минутку занял меня. Мысли эти плод всей умственной работы моей жизни...» (61, 195). В конце 1840-х годов Толстой воспринимает необходимость как «бесконечную», закономерную деятельность, противоречивую по своей * Толстой, Л. Н. Полное собрание сочинений: В 90 т. Юбил. изд. / Л. Н. Тол­ стой.—М., 1928—1958. Далее по тексту даются ссылки на это издание: в круг­ лых скобках указаны том и страницы. 6