ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2002

XXV II Международные Толстовские чтения в Сербию. Значимость того и другого ритуального действа бесспорна. Обратим внимание на то, как «сделаны» эти сцены, и попытаемся оп­ ределить в них авторскую позицию. Б первой сцене событие происходит на открытом пространстве, в нем участвуют небо, солнце, оттого оно как бы приобретает космичес­ кую масштабность. Если говорить о его топосе, то все пространство будущего сражения находится под покровительством небесных сил. Офицер, строивший наши укрепления, охотно объясняет Пьеру: «Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. — Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди» (6, 202). Вся сцена дается в вос­ приятии Пьера, и он же является активным участником этого события. Он, как и все, бежит навстречу шествию, «обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и опблченцы». Сцена второго молебна передает торжественность строго-смирен­ ного единства участников, помыслы всех, их чаяния обращены к выс­ шим, небесным силам, шествие обозначено как движение снизу вверх, икона предстает здесь как некое живое воплощение небесных сил, «под­ держивающих» своим присутствием ратный дух русского воинства в его борьбе с антихристом. Торжественность и значительность события подчеркивается оби­ лием церковно-славянской лексики, осмысленно тихим поведением и действием участников: «стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу», «бежали и кланялись в землю с обна­ женными головами толпы военных», «пение негромко раздавалось под открытым небом», «толпа с открытыми головами... окружала икону», «все внимание его (Пьера,— Е. Ж.) было поглощено серьезным выраже­ нием диц в этой толпе солдат и ополченцев, однообразно жадно смот­ ревших на икону», «на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты», «чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям». Нечто детское, требующее защиты, сквозило в поведении рус­ ского воинства. «Сопрягается» с ним и поведение на молебне Кутузова. «Наконец он встал и с детски-наивным выражением губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генерали­ тет последовал его примеру; потом офицеры и за ними... солдаты и опол­ ченцы». (6, 204). Сцена второго молебна передает также единство «русского мира» перед лицом злых враждебных сил «антихриста» Наполеона. Мир этот 56