ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2002

i d . tpl >.s\ XXV II Международные Толстовские чтения С. А. Меситова Тула ЭТИКА СМЕРТИ В РЕЛИГИОЗНОЙ ФИЛОСОФИИ Л. И. ТОЛСТОГО В формировании новой целостной мифологии смерти, все явствен­ нее проступающей в современном мире, в табуированности социальных явлений, связанных с прямым или косвенным влиянием феномена смерти в XX в., особая роль принадлежит учениям русской религиозной фило­ софии, выстроившей особую по значимости и глубине духовную тана- тософскую концепцию. Все мифологизированные представления о моральном значении смерти являются символическими выражениями внутренней и отчасти бессознательной драмы души русских философов, чей интерес к смерти определялся разнородными тенденциями. С одной стороны, русская философия продолжала прислушиваться к тезису Иоанна Дамаскина: «Философия есть помышление о смерти» и Платона: «Философия есть занятие умиранием и смертью»; с другой стороны, было стремление увязать «бытие-к-смерти» с безнадежной необратимостью времени. Подобное стремление повысило уровень моральной ответственности человека в мире живых и в мире «ином». В русской философской танатологии произошло расчленение на три взаимосвязанных направления формирования этических концепций смерти: переосмысление христианских представлений о смерти или их более детальное обоснование (И. А. Ильин, С. Н. Булгаков), этическая рационализация мифологем смерти (А. Н. Толстой, Л. Шестов), синк­ ретический подход к языческим и христианским представлениям о смерти (А. К. Горский, Н. А. Сетницкий, Л. П. Карсавин, В. В. Розанов). Особняком 204