ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2002

XXV II Международные Толстовские чтения школу средних веков, в которой истины несомненны», и современную ему школу, «в которой никто не знает, что есть истина» (8, 7 ). Он уверен, что в средневековой школе легко было знать, «чему учить <...> и как учить, когда метода была только одна и когда вся наука сосредото­ чивалась в Библии, книгах Августина и Аристотеля» (8, 7). Последнее упоминание имени Августина — в письме-статье «Редак­ тору xcypnava “Жизнь для всех” В. А. Поссе» (24 февраля 1910 г.) о значении знаний основ религиозных учений — связано с дидактическими намерениями Толстого издавать «доступные большинству читателей» изложения «сущности всех великих религий мира» (90, 88). Толстой удивляется невежеству «так называемой интеллигенции», не знающей «сущности религиозных учений других народов», которая «на место Будды, Конфуция, Христа, Августина, Паскаля, Руссо, Канта, Эмерсона» ставит «Дарвинов, Геккелей, Марксов и т. п., и на место нравственного учения любви и самоотречения» — «учение борьбы и насилия» (90, 88—89). В конце жизни, как и прежде, Толстой остается верен себе, отвергая науку за бессилие ответить на «все основные вопросы жизни». Попутно отметим, что в своих сочинениях Толстой часто исполь­ зует прием перечисления имен, который характерен также для Пушкина, например в «Евгении Онегине» (глава восьмая, XXXV): «Стал вновь чи­ тать он без разбора. / Прочел он Гиббона, Руссо, / Манзони, Гердера, Шамфора, / Madame de Stael, Биша, Тиссо, / Прочел скептического Беля, / Прочел творенья Фонтенеля, / Прочел из наших кой-кого»... У Толстого пристрастие перечислять имена проявилось очень ярко. Так, к примеру, 6 июня 1889 г. в дневнике после разговора с Н. Н. Страховым он пере­ числяет «так называемых» отцов церкви, чтобы определить, достойны ли они любви «как люди» и кто они «как наместники Христа»: «Иоанн Здатоусг, Василий Великий, Августин и т. п» (50, 92); в статье «Христианское учение» «всех лучших людей человечества и до и после евангелия»: «Моисей, Исайя, Конфуций, древние греки, Будда, Сократ и до Паскаля, Спиноза, Фихте, Фейербах, и все те, часто незаметные и непрославленные люди, которые искренне, без взятых на веру учений; думали и говорили о смыс­ ле жизни» (39, 119). В трактате «Что такое искусство?» перечислены «древцие»: «Сократ, Платон, Аристотель» (30, 75), «людей, содейству­ ющих благоденствию силой»: «Одиссей,: Иаков, Давид, Самсон, Геркулес И все богатыри», «стихотворения Бодлера, Верлена, Витмена, романы Золя, Киплинга, драматические произведения Ибсена» (30, 173), «старые идеалы сверхчеловека, воспитанные искусством <...> высших 164