ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2002

нания, которое наиболее целостно предстанет в эпилоге «Войны и мира». В них нельзя не увидеть предтечу и интереса Толстого к онтологическим взглядам Шопенгауэра и Канта: в одном случае звучит «голос чувства, совести, инстинкта, ума», в другом — призыв к долженствованию и со­ страданию, то есть признание некой силы, пребывающей в себе самой и организующей жизнь. Трагическое мироощущение еще долго не будет покидать Толстого — вплоть до начала работы над «Войной и миром». В произведениях этого периода («Альберт», «Три смерти», «Семейноесчастье», «Казаки», «Поли- кушка») оно сказалось с необычайной силой и заявило о себе в разных сферах художественного бытия. Сквозь призму трагического преломи­ лись такие проблемы, как человек и искусство, жизнь и смерть, суть отношений между мужчиной и женщиной, цивилизация и естество челове­ ческой природы, совести и социально ориентированной жизни героев. Финалы произведений указывали на тщетность человеческих усилий обрести гармонию внешнего и внутреннего, свободы и необходимости, достичь настоящего счастья. Радость в жизни героев оказывалась мимо­ летной, страдания беспредельными. Действительность равнодушно взи­ рает на искания человеком счастья, согласия с самим собой и окружа­ ющим миром Она всевластный ПобеДИТСЛВ В ЦДрсТВС БСЧНЫХ ЗаКОНОВ необходимости. Но, как бы это ни было трудно и безнадежно, толстовский герой не сдается, он продолжает свое движение к истине, он «рвется» и «мечется», он ищет эту спасительную щель в завесе, закрывающей мироздание, чтобы найти свет и протиснуться сквозь нее к иному суще­ ствованию, достойному его «разумной» природы. Дневники и письма этого периода жизни свидетельствуют о той колоссальной борьбе, которую предпринимает Толстой ради выхода из тисков слепой необходимости. Последняя буквально обступает его со всех сторон. Одно разочарование следует за другим, одно жизненное потрясение сменяет другое. Через месяц после написания «Люцерна», 18 августа 1857 г., Тол­ стой, возвратившись в Россию, сообщал А. А. Толстой: «В Петербурге, в Москве все что-то кричат, негодуют, ожидают чего-то, а в глуши тоже происходит патриархальное варварство, воровство и беззаконие. Пове­ рите ли, что, приехав в Россию, я долго боролся с чувством отвращения к родине и теперь только начинаю привыкать ко всем ужасам, которые составляют вечную обстановку нашей жизни. < ...> ...В России жизнь постоянный, вечный труд и борьба с своими чувствами» (60, 222). Литературоведение Ifes&iU u A ~ 15