ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2002

Винцент уходит, хотя он еще не совсем выздоровел, потому что, по ее мнению, такому человеку не место в их среде. Элине, услышав эти слова сестры, приходит в бешенство. В ее воображении.бедный человек был близок от смерти. Обращаясь к Бетси, она кричит: «Ты... ты могла бы затоптать человека, как только он тебе стоит на дороге, чуть-чуть тебе мешает в твоем пошлом эгоизме! Ты только о самой себе думаешь, и ты не понимаешь, что не каждый человек так низок, как ты и...» Потом, обращаясь к кому-то другому, она продолжает по-французски: «Betsy ne veut pas le Voir... mais je t'assure, que Vincent se meurt..» [12, 289]. Итак, можно здесь еще прибавить, что и употребление французс­ кого языка в петербургском и гаагском высших обществах сближает их друг с другом. Резюмируя, можно сказать, что замечание Айльвы правильно, что жизненная трагедия Анны описывается на фоне ежедневной радости и ежедневного горя окружающего ее мира. По вбей вероятности, Айльва здесь думал о жизни Облонских и Левиных. Из-за того что он хотел делать Матильду по образцу Анны Карениной, кажется оправданным предположить, что до этого сам Куперюс описал глубоко трагическую жизнь Элине по модели той же самой толстовской героини, изображая ее на фоне нормальных семей, как семьи сестры Элине, Бетси ван Раат [15]. Хотя фламандский писатель Стийн Струвелс (Stijn Streuvels) (пс. Franka Lateur, 1871—1969) большей частью занимался переводами толстовских сочинений, но следует его здесь упомянуть, потому что он обожал рус­ ского писателя, сравнимого в голландской литературе только с роланд- хольстским. Струвелс (интересно то, что по-фламандски глагол streuvelen употребляется, только когда говорят о волосах, в значении «встать ды­ бом» ) был сперва назначен работать в хлебопекарне отца. Юноша был не очень заинтересован в учении и в этом был одобрен отцом, который, по-видимому, раз сказал: «Если б учение было свиньей, то хотелось бы ей отрезать горло» [16, 303]. Но в юноше все-таки развивалась страсть к чтению — и он читал все, что ему попадало в руки. Так случилось, что он Раз получил французский перевод толстовских рассказов под названием «Contes Evangeliques». Внешний вид книжки не был привлекателен, но Чтение ее, как писатель заявил в статье 1928 г., «...подало мне толчок. Был Первый раз, что в рассказе была затронута более глубокая сторона жизни, Которая меня заставила подумать о ней. Я чувствовал себя человеком, °ткрывшим золотой прииск, внутренне обогащенным, но больше всего ®°схищенным, потому что мне теперь было известно то место, где эти Литературоведение 133

RkJQdWJsaXNoZXIy ODQ5NTQ=