ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2002

И вновь важным становится разница в трактовке понятий «иноми­ рье» у романтиков 1-й половины XIX в. и «первой и второй реальности» у Толстого. Как уже говорилось выше, романтики в итоге пришли к выводу о невозможности бегства от реальности, а негативная действи­ тельность привела к желанию уничтожить ее. Финалом стала популяр­ ность антиутопий и сатирического направления вообще в 30—40-е годы XIX,п. Толстой же был реалистом, и уничтожение «первой реальности» означало бы одновременно и уничтожение «второй». Ведь «вторая реаль­ ность» существовала как цель развития «первой». И потом, исчезнут у Тол­ стого только города, а патриархальная идиллия «прорвется» в настоящее, подчинит его себе. Разумеется, в каком-то смысле это и можно назвать утопией. Положение второго этапа, когда «вторая реальность», иначе патриархальная идиллия, присутствовала как инородное тело в «первой», перестала удовлетворять Толстого. Не только положительный пример был в этом же пространственно-временном континууме, но и была указана дорога к нему — духовное совершенствование человека А люди, ослепшие в своих житейских хлопотах, еще и шли к самоуничтожению! Толстой поступает на третьем этапе как опытный хирург, не дове­ ряющий самолечению больного. «Первая реальность» «удаляется», как опухоль, а на ее место приходит «вторая» и становится, тем самым, единственной. Итак, эта единственная реальность, как и закономерно для реалиста, пережив ряд потрясений, т. е. «переболев», оздоравливается. Какова же тогда в этом смысле суть обета безбрачия, к которому призывает читателя Толстой? Ведь тогда выжившее после катастроф человечество попросту исчезнет в ближайшем будущем, а сам Лев Ни­ колаевич придет к той же антиутопии В. Ф. Одоевского? Эти мысли появились в «Послесловии» к «Крейцеровой сонате», где писатель объявлял, что брака не должно быть вообще и что безбра­ чие есть идеал. Продолжение человеческого рода обеспечивалось тем, что люди будут идеал нарушать. Но надо руководствоваться идеалом как компасом и смотреть на первое падение как на единственное. В «Послесловии» об этом написано поэтично и образно: «Плава­ ющему недалеко от берега можно было говорить: "держись того воз­ вышения, мыса, башни" и т. п. Но приходит время, когда пловцы удалились от берега, руко­ водством им должны и могут служить только недостижимые свети­ ла и компас, показывающий направление. А то и другое дано нам...» [4, 210]. Литературоведение 123