ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №9 1992г

землю, но далеко не каждый из них имеет свое небо; однако если он егу и "получает", его небо коренным образом отличается от не­ ба другого героя. Небо князя Андрея, которое он обрел будуч^ тяжело раненным на поле Аустерлица, - дневное, "неизмеримо высокое", "вечное" небо, но эти небо было не я с н о е, а "с тихо ползущими по нем серыми облаками", "сквозь которые виднелась синеющая бесконеч­ ность" ^4, 554, 566). Небо князя Андрея - это небо, абсолютно противоположное земле, противоположное жизни, в которой герой тек до конца и не разобрался, не уяснил себе смысл своей траги­ чески оборвавшейся жизни. Накануне суровых испытаний, которые ждали Россию и лично Пьера Безухова, ему, пылко влюбившемуся в Наташу Ростову, тоже открылось впервые н е б о , ночное "темное звездное небо" с ог­ ромной яркой кометой 18X2 года, "которая предвещала, как говори­ ли, всякие ужасы и конец света" (.5, 387-388). Однако стоявшее над "грязными, полутемными улицами, над черными крышами" небо и комета Пьера пилнистью отвечали той высоте, на которой находи­ лась его просветленная любовью душа, а не возбуждали в нем ника­ кого страха, напротив, окрыляли его душу, как бы готовя ее к пре­ одолению мучительных трудностей, которые ожидали героя на темной земле, связанной с черным звездным небом как бы вонзившейся в нее стрелой яркой грозной кометы. Иное небо увидел Пьер, находясь в плену у французов и каждую минуту подвергаясь смертельной опасности, ато было находящееся на грани дня и ночи вечернее небо, которое как 04) сливалось с землей, переходило л землю, открывая Пьеру светлую, колеблющуюся, зовущую в себя бесконечную даль, даль не только внутренней свободы, кото­ рую Пьер постиг В плену, но и свободы внешней, которую ему пред­ стояло завоевать. Никилаю Ростову небо впервые открылось во время обстрела русских французами на переправе через реку Эно. "Как хорошо пока­ залось небо" Николаю Ростову перед лицом смерти, "как голубо, спокойно и глубоко!" Однако небо интересует Николая Ростова дншь постольку, поскольку оно напоминает ему о •з е м л е и ю н ­ к о о земле. После голубого, спокойного и глубокого неба (то есть неба, открытого только внешнему чувству Николая Ростова, в отличие от.неба Андрея Болконского, постигаемого разумом, - "бес­ конечное", "вечнре", "справедливое", "доброе" небо, - и неба Пье­ ра Безухова, предстающего перед нравственным сс-заа; /ем героя