ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №8 1981г

следующей фразы: "Жизнь между тем, настоящая жизнь людей . . . шла , как и всегда, независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных пре­ образований". Ничтожество реформаторской деятельности Алек­ сандра I подтверждается картинами пребывания Андрея Болкон­ ского в Петербурге (не забудем, что эти страницы романа напи­ саны в разгар реформ 60-х годо в!). Как бы подводя итог изображенному, Толстой замечает: "Дей­ ствия Наполеона и Александра... были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата"; цари - "единичные и слабые люди"; "царь - есть раб истории"; действительная сила - в ру­ ках миллионов людей; "так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименование событию" и т .д . Не будем далее подробно разбирать страницы романа, на ко­ торых являются Наполеон и Александр. Напомним только последо­ вательность эпизодов, чтобы показать, что повествование об им­ ператорах ведется почти параллельно и что сатирическое изобра­ жение их - особенно Наполеона - от эпизода к эпизоду углубляет­ ся и становится резким. Гибель уланов, вскрывающая бессмысленность обожания Напо­ леона и его равнодушие к судьбам людей. Александр в Вильне, праздно проводящий время вместо того чтобы готовить войско к войне, а когда война разражается, думающий прежде всего о том, какой эффект произведут его слова о непримиримой борьбе с не­ приятелем. Сцена свидания Наполеона с Балашевым, тщеславие и самовлюбленность французского императора, верящего в свою непогрешимость, резкий контраст между его покушениями на вели­ чие и сатирически обрисованными деталями его внешности. Сцена о бисквитами в Москве, данная через восприятие восторженного Пети Ростова и потому исполненная сдержанной ч>онии по отноше­ нию к Александру (напомним, что постаревший и поправевший к старости П.А.Вяземский возмущался этой сценой). Наполеон и Лаврушка ■ эпизод, в котором происходит своеобразная проверка "великого" народом (Лаврушка без страха смотрит на Наполеона, видя его насквозь, и нисколько не смущается, ибо "ничего не мог его лишить ни вахмистр, ни Наполеон"). Эпизод туалета На­ полеона перед Бородинским сражением; насквозь фальшивая сцена с портретом сына. Наконец, Бородинская битва, становящаяся, не говоря о ее действительно историческом значении, кульминацг в развенчании и осуждении Наполеона. Он не только играющий и верящий в свое предназначение гооударь, не невольный исполни- 144