ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №7 1978г

ству . В этом проявляется недоверие Толстого к разуму. Только разум может привести к признанию всеобщности зла. Разум не способен от­ крыть человеху закон добра, Поэтому Толстого и Левина не могут удовлетворить доводы разума в ответе на главный вопрос жизни. Помимо разума, который охватывает отношения между "я " и "не я" , человек обладает неким внутренним, неразумным "сознанием жиз­ ни ", которое корректирует работу разума. Неразумное знание" наро­ да есть вера. Следовательно, в вере и надо искать смысл жизни. И Левин убеждается, что не рациональное, теоретическое, а непосред­ ственное, психологическое "знание” воссоединяет человека со всем существующим. Левин чувствует необъяснимость, иррациональность жизни и отказывается разобраться в жизненной путанице умом, теори­ ей , бездумно отдаваясь на мудрый произвол самой жизни, где в с е , как он верил, “образуется”. Считая, что строго научное знание должно оперировать только с логически доказуемыми фактами, ограничивая возможности разума рамками традиционной логики, толстой приходит к выводу, что наряду со строго научным или, как он пишет, "разумным” знанием существует "неразумное" априорное знание. К неразумному знанию Толстой отно­ сит все то , что не может быть доказано, а должно быть принято на веру, и потому это неразумное знание он просто называет верой, часто отождествляет ее с верой религиозной. Одним из основных философских заключений толстого, выведен­ ных из рассмотрения исторических судеб народов, был следующий т е ­ зи с: "Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, - то уничтожится возможность жизни” /Г 2 ,2 3 У /. В "Войне и мире” это относилось, главным образом, к жизни общества. В “Анне Карениной" тот же тезис применен к отдельной жизни человека. В поздний период творчества, говоря о соотношении материи и сознания, толстой рассматривает индивидуальный человеческий разум как часть неограниченного пространственными пределами всемирного сознания, в ряде случаев называемого им мировым разумом. Стремясь избежать противоречия между естественно-научным представлением о свойствах материи и исходными философскими прин­ ципами, соответственно которым материальный мир рассматривается как продукт духа, производное его деятельности, Толстой пишет: "Для всемирного сознания, для бога нет материи. Материя есть толь ко для разделенных друг от друга существ. Предел деления - это то, что мы называем материей со всеми ее бесконечными формами" /5 3 , 1 у 8 / . О н считает разум человека единственной силой, способной снять противоречия материального мира. Вместе с тем, утверждая примат духовного мад материальным, Толстой не определяет дух, со- 21