ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №6 1976г

того и другого, так как общее является сущностью совокуп­ ности индивидуального. Недаром и сам Толстой иронизирует над только что сделанным «открытием» своего героя: «Он так обрадовался и взволновался, открыв эту, как ему пока­ залось, новую истину, что вскочил и в нетерпении стал искать, •для кого бы ему поскорее пожертвовать собой» (6, 78). Из всей последующей логики развития художественного образа обнаруживается невозможность для Оленина путем самоотвержения слиться с жизнью гребенского казачества. Д ело в том, что Толстому было важно поместить своего героя в ту среду, где стихия естества главенствовала над только что зарождавшимися классовыми различиями, кото­ рые не осознавались или почти не осознавались внутренне­ цельным представителем этого круга людей. Поэтому в по­ вести мы имеем дело не с идеализацией жизненного уклада казачьей станицы, а с воспеванием в человеке его стихийно- родового начала, не успевшего еще подвергнуться влиянию социальных неблагополучий, не скрытого под «покровами» общественно-исторического зла. Толстой не закрывает глаза на ненормальности к а з ац ­ кого быта. Вспомним, с какой иронией, переходящей в са ­ тиру, он изображает корыстолюбивого хорунжего, отца Марьяны, который, потолкавшись некогда в «цивилизован­ ном» обществе, вынес оттуда стремление разбогатеть и тем самым возвыситься над рядовым своим собратом. И можно думать, что в последующем историческом развитии этих зарождающихся признаков социальной дисгармонии в к а ­ зацкой среде Толстой предвидит возможность разрушения целостности внутреннего мира таких, пока еще не знающих душевной раздвоенности героев из народа, как Лукашка, Марьяна и другие. Не случайно много видавший на своем веку и утративший в отличие от племянника былую цель­ ность своего мировосприятия Ерошка не может принять д о к о н ц а нравственные и бытовые устои жизни современного ему казачества и отдает предпочтение не его настоящему, а прошедшему. Расска зывая «про старое житье казаков, про своего батюшку Широкого, который один на спине прино­ сил кабанью тушу в десять пуд и выпивал в один присест два ведра чихирю», носитель пантеистических воззрений на жизнь, Ерошка так говорит о «молодом поколении казаков», «из презрения» к которому он «исключал» одного только Лукашку-Урвана: «Нынче уж и казаков таких нету. I лядеть скверно. От земли вот (Ерошка ука зал на аршин от земли), 93