ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №6 1976г

ключ ал а в себе колоссальное доверие к возможностям искус­ ства, к его развивающим и обогащающим человека свойствам. В отрывке из черновой редакции эпилога «Войны и ми­ ра» (1869 г.) Толстой .предлагает «рабочую» классификацию читателей. Автор пишет о двух типах встречавшихся ему читателей: «историческом» и «художественном». Первый из них ищет в произведении только точность ф акта и верность его трактовки, ему чуждо стремление к особого рода эсте­ тической правдивости, составляющей самую душу реали сти ­ ческого искусства. «Художественные» читатели «между стро­ ками, не рассуждая, прочтут все то, что я писал в р а с суж ­ дениях и чего бы и не писал, если бы все читатели были такие...» (15, 241). Именно «художественный» читатель об ла­ дает феноменом эстетического «понимания», о котором Тол­ стой писал еще в период работы н ад «Детством». Он высоко ценит особую податливость («безотчетность») «художествен­ ного» читателя, основанную н а глубоком доверии к искусст­ ву и к автору подлинно художественного произведения. «Хо­ рошо-дурно»,— говорят они.— Отчего хорошо? «Оттого, что хорошо»,— говорят они» (Там ж е ). «Их суждениями,— з а ­ ключает Толстой,— я дорожил больше всего; от их суждений зависит успех книги, и их суждения безапелляционны». Н е­ которые из вышеизложенных мыслей весьма напоминают рассуждения И. Г. Чернышевского о читателях романа «Что делать?». Но как бы ни склонялся Толстой к «художественному» читателю, его роман лишен всякого подобия «избирательно­ сти»: он написан для обширного и разнообразного читатель­ ского «мира». В этой всеобъятности народно-героической эпопеи заключено одно и з неоспоримых и еще не в должной мере оцененных ее достоинств. В связи с программой восприятия .«Войны и мира» (а такж е и других произведений Толстого) встает вопрос о н а ­ личии или отсутствии подтекста в структуре его прозы. В только что цитированном Предисловии 1869 г. он писал о том, что его «художественные» читатели способны читать «между строками». К такому же способу прочтения он при ­ зывает С. А. Рачинского, не сумевшего понять, где «сведены своды» «Анны Карениной» (62, 377). Эти мысли Толстого отнюдь не соответствуют тому, что пишет о восприятии его художественных произведений А. В. Западов. Утверждая, что в прозе Толстого нет чеховского подтекста, А. В. Западов делает весьма неожиданный вывод: «Толстой сам все говО- 14