ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №5 1975г

она отстаивает право «жить, никому не делая зла, кроме себя» (518). Но, осуществившись на практике, трагически гибельно это право и, по-видимому, безнравственно, если приводит человека к потере душевной гармонии, к невозмож­ ности счастья. Не узнающая себя в зеркале, Анна пережи­ вает отчуждение от собственной сущности, положительно оцененной художником. С зоркостью ребенка Сережа з ам е ­ чает на лице дорогого человека следы того чуждого, «что так не шло к матери» (452). Последний суд над Анной вершит искусство. Ибо только оно в силах воссоединить, сочетать объективный ход вещей с людской субъективной оценкой. К аж д а я из одинаково пра ­ вомерных сил остается в конечном счете при своем. Необхо­ димость доводит до логического завершения свое действие — она лишает Анну всякой возможности счастья. Анна выби­ рает страшный конец, когда осознает это лишение. Личность доказывает свое право и достоинство, согласившись на не­ бытие, но только не на жизнь без счастья. В последовательном завершении судьбы Карениной в ро­ мане отразился спор с представлением о необходимости, ко ­ торый вели Толстой и Достоевский в 60—70-е гг., одновре­ менно и отвергая необходимость ради личности и признавая ее неумолимость. В нем — и раздумья о личности «железно­ го века», радующей и вдохновляющей своим подъемом, но и внушающей опасения чрезмерностью своих проявлений. Вся беспощадная правдивость «художества» Толстого, его анализа — в показе объективного, необходимого порядка ве­ щей и борьбы человека с его жестокостью и неумолимостью. Все людское сочувствие Толстого — на стороне героини, че­ ловека, «ищущего и дающего счастье». И не случайно в главах, рассказывающих о последних терзаниях Анны, вновь после долгого перерыва душа герои­ ни раскрывается изнутри. Повествователь растворяется в пе­ реживаниях Анны, и на первый план выдвигается кардио ­ грамма «больного сердца». Толстой — со страдающим чело­ веком. Его личное сочувствие не позволяет ему взять на себя ни роли проповедника, ни роли судьи. Но анализ — его су­ щество. И только один шаг в сторону героини, шаг поближе к ней, выражающийся в совпадении между Анной и повест­ вователем, говорит о личном пристрастии художника. От истины он не отходит, моральным принципом не пренебре­ гает. Однако Анна оправдывается не морально, а эстетиче- 3* 67