ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №5 1975г

к а » ) ; но только художнику доступна способность постигать «границы содержания», прозревать сущность явления, «сни­ мать покровы» и открывать ее всем. Практическим итогом, подтверждением и проверкой всех этих теорий и является портрет Анны, созданный Михайло­ вым. Описание портрета, поданное через восприятие Врон­ ского и Левина, т акже заключает в себе синтез идейно-ху­ дожественной концепции романа и выступает таким образом как «замок» свода. Вронский, знавший и любивший в Анне красоту ее тела и на своем портрете сумевший запечатлеть только это, познает красоту ее души через портрет Михай­ лова, через «открытие» художника, через реалистическое произведение искусства. Д л я Левина, не знавшего Анну и д аж е в какой-то мере предубежденного против нее, портрет Михайлова тоже был открытием, но если для Вронского по­ знание Анны через портрет было итогом, то для Левина порт­ рет стал первотолчком к познанию живой Анны со всей слож­ ностью и богатством ее внутреннего мира, драматизмом ее положения. Левину, тоже по-своему художнику и творцу (только не в искусстве, а в сфере человеческих отношений)25, ищущему смысл жизни и обретающему его позже в позна­ нии блага жить для других, открылось в ней уже больше, чем мог увидеть Михайлов, запечатлевший ее на портрете в тот момент ее жизни, когда она еще «победительно и нежно» смотрела на мир. Левин застал Анну в преддверии к а т а ­ строфы. «...Она вздохнула и лицо ее, вдруг приняв строгое выра­ жение, как бы окаменело. С таким выражением на лице она была еще красивее, чем прежде; но это выражение было но­ вое; оно было вне того сияющего счастьем и раздающего сча­ стье круга выражений, которые были уловлены художником на портрете. Левин посмотрел еще раз на портрет... и почув­ ствовал к ней нежность и жалость, удивившие его самого». «Он ...все время думал о ней, о ее внутренней жизни, ста­ раясь угадать ее чувства. И, прежде так строго осуждавший ее, он теперь, по какому-то странному ходу мыслей, оправ­ дывал ее и вместе ж алел и боялся, что Вронский не вполне понимает ее» (586). Так замыкается круг повествования о путях познания жизни, о познании драмы женщины, потерявшей себя, ж а л ­ кой, но не виноватой. Одним из важнейших путей и средств познания жизни выступает у Толстого искусство, и на новом 53