ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №5 1975г

ственный переворот, в результате которого началась ориен­ тация на итальянский фашизм. В 1938 г. правители Австрии капитулировали перед ультиматумом фашистской Германии. Понятна поэтому дневниковая запись Музиля: «Ожидать от массы чего-то нового — это не просто мистика. (См. фи ­ лософские рассуждения об истории в «Войне и мире». М а с ­ са сама создает себе своих фюреров. В статистическом п ла ­ не это можно было бы обосновать понятием шанса, вероят­ ности успеха). Определенные типы имеют в определенных ситуациях повышенные шансы, и из возможных фюреров образуется действительный. Гениальным было бы то, что не соответствовало бы своему времени» 14. То есть время и дей­ ствительность создают облик всего народа, всей нации, ко­ торая сама себе выдвигает фюрера. По мысли писателя, фюрер —; естественное порождение своего времени и своего народа. Такой взгляд Музиля несомненно объясняется ат­ мосферой разгула фашизма (запись относится к 1942 г.). Поэтому следует правильно понять ограниченность Музиля в оценке возможностей народных масс. Предвидение Музилем будущего неизбежно обострило в процессе работы над романом «Человек без свойств» поле­ мику с Толстым и по вопросам морали. Так или иначе эпоха показала Музилю, что в новых исторических условиях предложенное Толстым этическое решение еще более не оправдывает себя, что современное общество надо лечить не толстовской моралью, а другой, совсем новой, пусть д а ­ же ее придется вырабатывать заново. В 1911 г. роман «Анна Каренина» подсказывает австрий­ скому писателю мысль «изобразить человека, который вы­ рос на христианской морали, и исследовать, придет ли он к моей»,— пишет Музиль 15. По поводу этой записи следует заметить, что впоследствии в романе «Человек без свойств» Музиль действительно создает характер человека, воспитан­ ного на христианской морали. Это — профессор Линднер, ж и ­ вущий жизнью праведника и горячо проповедующий любовь к ближнему. Его морали противопоставляется мораль глав ­ ных героев романа Ульриха и Агаты, которые стараются уяснить себе, добр человек или зол и какие пути ведут к добротворящей жизни. Поэтому особый интерес для них представляет евангель­ ская заповедь: «Люби своего ближнего как самого себя», являвшаяся объектом пристального внимания и для Тол­ стого. Д л я Ульриха и Агаты эта заповедь получает прин­ 289