ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №5 1975г

самое, что растило у нас Толстого, Достоевского, Пушкина, Лермонтова и др.» (V, 18). Новая, революционно-героическая действительность об ­ нажила глубокие противоречия в поэтическом мироощуще­ нии Есенина, показала шаткость и несостоятельность пози­ ции крестьянского поэта и, в конечном счете, убедила его в том, что трудовое крестьянство, за судьбы которого он так тревожился, пошло за рабочим классом и коммунистической партией, указавшей деревне пути осуществления ее много­ вековой мечты о земле и воле. Революцию, которую исклю­ чала проповедь Толстого, Есенин принял за великое благо для человечества. Поэт осознал, что рождением и процвета­ нием своего таланта он обязан великой революции. Одна из новаторских черт есенинской лирики, окрепшая под воздействием народно-песенной и толстовской традиции, заключается в здоровом эстетическом чувстве природы, в поэтизации радостей земного бытия, которые он находил в жизни деревни, в ее песнях, в копнах сена, в алых зорях, во всей красоте земли, раскинувшейся перед ним. Верный лучшим пейзажным традициям в русской поэзии и прозе, Есенин зовет нас любить природу, умножать ее красоту, до ­ рожить ею и оберегать ее, о чем мы подчас забываем в про­ цессе грандиозного строительства. В общении с многогранным миром Толстого окрепло убеждение поэта в том, что вовлеченные в процессы созида­ ния социализма деревня и земля остаются и для человека новой эпохи большим поприщем трудовой и духовной д е я ­ тельности, одним из ценных источников прекрасного в нашей жизни. Но тут же надо сказать, что жизнеутверждающий гуманистический взгляд поэта на природу и деревню как на источники прекрасного в жизни русского крестьянина утвер­ дился в борьбе с рецидивами толстовского, нигилистическо­ го восприятия успехов промышленной цивилизации и науч­ но-технического прогресса. Есенину также долгое время к а ­ залось, что развитие техники увеличивает количество зла в обществе, разрушает сложившиеся национально-историче­ ские истоки поэзии и всего прекрасного в ней. Отсюда про­ рывавшиеся в его стихах страстные проклятья и ругательст­ ва в адрес города, «скверного гостя»: «Черт бы взял тебя скверный гость! Наша песня с тобой не сживется». Но воз­ вращаясь порой к толстовско-руссоистским представлениям о городе как враждебном для человека начале, Есенин тут же, в «Сорокоусте», спохватывался и, наконец, после глу­ 226