ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №5 1975г

.великого прозаика, одни — принимает и развивает, другие переосмысливает или отвергает. Так, Толстой, безусловно, помог Есенину отстоять взгляд на крестьянскую массу как на великую животворящую силу в истории русской национальной культуры. Некоторые критики, ограничивая поэтический мир Есе­ нина деревней и ее песнями, не хотели замечать народного, национального характера его творчества на том основании, что он в течение многих лет выступал с крестьянскими по­ этами, числили его среди певцов патриархально-крестьян­ ского уклада, когда он уже совершил идейный разрыв с труппой «мужиковствующих» в литературе, «разносили» его за «толстовщину», за «крестьянский дух» и «крестьянскую закваску». Между тем идейное и эстетическое содержание поэзии Есенина оказывалось много шире крестьянского иде­ ала жизни. Раньше многих других поэтов из этой группы он врастал в общий лагерь советской литературы и становился «певцом и гражданином в великих штатах СССР». Сам Есенин решительно возражал тем критикам и ж у р ­ налистам, которые продолжали его называть то «Сурико­ вым», то «крестьянским поэтом». «Если бы ты знал,— гово­ рил он В. Эрлиху,— до чего мне надоело быть крестьянским поэтом! Зачем? Я просто — по э т » 9. Но протестуя против ограниченной, однобокой трактовки своей общественно-лите­ ратурной позиции в 20-е гг. Есенин не упускал из виду той плодотворной роли, какую играла деревня в развитии всей русской национальной и мировой культуры, в формировании русских классиков XIX в. Это со всей очевидностью было осознано им после заграницы в глубоких раздумьях о р а з ­ ных путях американской буржуазной культуры и русской национальной культуры, связанной с крестьянским и демо­ кратическим движением. Обращают на себя внимание сле­ дующие строки из «Автобиографии» Есенина (1924): «Наше едва остывшее кочевье мне не нравится. Мне нра­ вится цивилизация. Но я очень не люблю Америки. Америка это тот смрад, где пропадает не только искусство, но и вооб­ ще лучшие порывы человечества. Если сегодня держа т курс на Америку, то я готов тогда предпочесть наше серое небо и наш пейзаж: изба немного вросла в землю, прясло, из прясла торчит огромная жердь, вдалеке машет хвостом на ветру тощая лошаденка. Это не то что небоскребы, кото­ рые дали пока Рокфеллера и Маккормика, но зато это то 8—3623 225