ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №5 1975г

ограниченность, думается, тесно связана с причастностью пи­ сателя к народничеству. Бесспорно, что Короленко уже с первой половины 80-х гг. во многом отталкивается от народничества. Он рано р а с ­ стался с «туманностями» Златовратского, с «верой сердца» его героев-интеллигентов. В крестьянстве он ищет не столько «народной мудрости» («отталкиваясь» уже и от народниче­ ских литераторов типа Златовратского, и от Толстого), сколько ростков свободолюбия и протеста. Бесспорно, такое «отталкивание» в значительной степени ему удавалось. Не подлежит, однако, сомнению, что некоторые народни­ ческие заблуждения сохранились у Короленко до конца или почти до конца его жизни. Не и збежал он, например, общей эволюции народничества 90-х гг. в сторону либерализма. Ни ­ когда не сливаясь с народниками-либералами , он все же во многом приблизился к ним. Это проявилось прежде всего в отношении писателя к з е ­ мельному вопросу. Большинство авторов работ о Толстом и Короленко почему-то a priori полагает, что в своих общест­ венно-политических взглядах н настроениях Короленко все­ гда был «левее» Толстого. При этом говорят о непротивле­ нии и самосовершенствовании, но, как ни странно, умалчи ­ вают о земельном вопросе, занимавшем такое большое место в теоретических рассуждениях, а т акже в практической об ­ щественной деятельности Толстого и явившемся основным вопросом первой русской революции. Напомним, что в начале 90-х гг., когда, под влиянием страшного голода крестьянства, Толстой с .новой силой з а я в ­ ляет о том, что земля должна принадлежать тем, кто тру­ дится на ней, Короленко выдвигает довольно ограниченное требование «земельной реформы, хотя бы вначале самой скромной» 12. Еще интереснее сопоставить позиции писателей при вто­ рой их встрече, через десятилетие после страшного голодно­ го года. Любопытно, что оба они в выяснении своего отно­ шения к практическому, конкретному вопросу — к оживле­ нию в начале 900-х гг. революционных настроений крестьян­ ства, к стихийным захв атам мужиками помещичьих зерна и инвентаря — серьезно отошли от своих теоретических пост­ роений. Но если у «теоретического непротивленца» Толстого это был сдвиг влево («заразившись народными настроения­ ми» 13, он отнесся к «грабижке» «с видимым полным одобре­ нием»), то у Короленко, в теории (вернее, в собственном 175