ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №5 1975г

ше человека, что «власть жизненной лжи и разврата» не может помешать его воздействию. И в своих произведениях он всегда отмечает это воздействие. Именно «благой, отрадный голос», «непосредственное нравственное чувство, живущее в человеке», зас тавляет жестокого маршала Даву , несмотря на «порядок, склад обстоятельств», спасти Пьера от казни («Война и мир»). Этот голос призывает душевно черствого Каренина, живущего разумом, а не сердцем, проявить высокую человечность у постели тяжело больной Анны («Анна Каренина» ). И у героев «позднего» 12 Толстого «голос р аскаяния и страстного желания совершенства» торжествует: «условия жизни», «человеческие учреждения» не заглушили этот го­ лос в душе Нехлюдова («Воскресение»); «человеческое» все же торжествует над «служебным» у главного героя «Смерти Ив ан а Ильича»; торжество человечности наблю ­ дается у героев «Хозяина и работника», «Хаджи-Мурата», «После бала». «Верьте себе»,— провозглашает поздний Толстой, назы ­ вая так одну из своих статей и имея в виду «непосредст­ венное нравственное чувство, живущее в человеке». Это чувство, он уверен, рано или поздно заговорит в каждом, несмотря ни на какие внешние воздействия. В этом смысле герои Толстого менее детерминированы средой, чем персо­ нажи Гончарова, Тургенева, Островского. Итак, творческому методу Толстого свойственна анти­ теза — «человек и жизненные условия», которая, как уже говорилось, заключается в том, что прекрасное, высокое нравственное чувство героя противопоставлено отврати ­ тельным условиям среды, в которой он живет. Та же антитеза наблюдается и в творчестве русских пи- сателей-реалистов конца XIX — н ач ал а XX вв. Так, в произведении В. М. Гаршина высокое нравствен­ ное чувство героя сталкивается с «мировым злом» в самых различных его проявлениях: возникает антитеза — человек и война («Четыре дня», «Трус», «Из записок рядового И в а ­ нова»), человек и жестокие формы эксплуатации его труда («Художники»), человек и общепринятые в современном Гаршину обществе нечистые пути обогащения («Встреча»), человек и узаконенная в обществе того времени торговля чувствами, проституция («Происшествие», «Надежда Нико ­ лаевна» и т. д.). 164