ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №4 1970г

Стоит вспомнить, что исповедь — это исконно народная форма публичного самоочищения, самоказни, исходящая из желания «преступника» возродиться к добру и примкнуть к людям. Такую функцию выполняет исповедь и у Достоев­ ского. Обратимся к исповеди у Л. Толстого. В романе «Вой­ на и мир» есть несколько случаев исповедания. Вот князь Андрей в первой главе романа неожиданно приоткрывает ин­ тимную сторону своей жизни — разочарование в жене и б р а ­ ке вообще. Болконский развивает целую философию «анти- брака». Но можно ли назвать это признание исповедью? Единственным слушателем князя является Пьер, близкий друг. Значит страх стыда почти совершенно притуплен дру ­ жеской реакцией слушателя. Далее, самого содержания ис­ поведи как такового, нет. Князь не раскрывает почему, как, когда родилось это разочарование. Бол конский излагает лишь результат своих горестных раздумий и разочарования, з а ­ ключающийся в совете Пьеру не жениться. Другой пример: разочаровавшийся в жизни после Ауетерлицкого сражения и своего ранения князь Андрей излагает перед Пьером свою точку зрения на мир и новую философию жизни. Благодаря абсолютной искренности это признание можно отнести к ис­ поведи. Но и здесь отсутствует главный и необходимый в ис­ поведи эффект стыда и боли. Этот эффект снижается тем, что признания князя, хотя и очень откровенные, совершаются в диалоге; далее, это признание не имеет и не могло иметь эле ­ мента стыда, так как выражает убежденное, отстоявшееся в одиночестве мировоззрение князя Андрея на данном этапе, излагаемое им с оттенком снисходительности к слушателю (Пь еру ). Исповедь Пьера незнакомому французскому офицеру Рамбалю в занятой неприятелем Москве имеет больше от психологической исповеди. Но и здесь автор как бы созна­ тельно обходит эффект стыда. Оговаривается нетрезвое со­ стояние Пьера и другие факторы, без наличия которых Пьер бы возможно не заговорил. «Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе р а з в я з а ­ ло язык Пь еру»5. Толстой не любил и избегал эффекта боли ’(«жестоко­ сти»), которым мастерски пользовался Достоевский, рисуя картины нравственных мучений своих героев. Доказательст ­ вом этому может служить и исповедь Николая губернатор-