ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №3 1967г

в его душе как весенний снег,— странное дело! — никогда не было в нем так глубоко и сильно чувство родины!» (6, 222). Таким образом, пейзаж постепенно теряет свой объективно- описательный характер и, становясь средством психологиче­ ского раскрытия, сопровождается этико-философскими р а з ­ думьями писателя и персонажа, в которых как бы фиксирует­ ся неразрывная взаимосвязь человека и природы. Тургенев изображает природу в ее повседневных проявле­ ниях. Его навсегда заворожила красота обыкновенной сред­ нерусской природы, неяркой, но по своему величавой, хотя и однообразной. Он ощущает биение ее внутреннего ритма, пре­ лесть ее светлой гармонии. 5 Основная особенность психологического мастерства Тур­ ген ева— синтетическое изображение душевных состояний персонажей — помогает понять характер и значение эмоцио­ нально-лирических пейзажей, способствующих созданию об ­ разов положительных героев с высоким строем мыслей и чувств. Глубинные пласты внутренней духовной жизни пред­ ставлялись Тургеневу логически неразложимыми и потому не подлежащими кропотливому анализу. Проблема выявления наиболее сокровенных и часто иррациональных движений д у ­ ши решалась также и средствами пейзажных зарисовок, с ни­ ми соотнесенных. Именно поэтому картины црироды высту­ пали одухотворенными и динамичными в произведениях Тур­ генева. Тургенев постоянно обращался к тем решающим ситуациям, в которых с очевидностью обнажается обществен­ ная ценность героя, слабость или сила натуры, способность к действию или болезненная рефлексия. Он постоянно и зобра­ ж а л активные и порой напряженные состояния души — мо­ менты гражданского энтузиазма, готовности к героическому подвигу или моменты любовного признания, а также поэти­ ческие порывы, когда перед лицом очарованного романтика открывались дали зовущего идеала, загорались чистые звез­ ды вечного неба. И зобр аж ая кульминации в духовном ра зви ­ тии человека, вспышки его душевной энергии, а не историю нравственных исканий, Тургенев выступал противником тол ­ стовского разложения чувства, которое, как ему казалось, снимает красоту цельного порыва, разрушает иллюзию не­ посредственности. И действительно лирическое изображение 94