ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №3 1967г

Через француза, полковника Мишо, тянется та же нить от Александра I к Наполеону. Толстой воспроизводит «знамени­ тый разговор» Мишо с Александром I. В ранних набросках читаем: «В Петербурге] разговор Мишо. Мои русские и к а ­ ламбур, в страхе. 289. Богд[анович]» (13, 39). И дальше — «Александр] дитя — разговор Мишо...» (13, 39). В более поздних вариантах находим краткое изложение эпизода: «Наконец приехал Мишо француз к государю и имел с. ним знаменитый разговор, в котором сделав государю jeu de mots *, состоящее в том, что он оставил русских "В стр а ­ хе, но страхе не боязни французов, а боязни, чтобы государь не заключил мира, он вызвал государя на выражение знаме-, нитых слов, заключающихся в том, что государь готов отпус­ тить бороду до сих пор и есть один картофель из всех овощей, а не заключать мира» (14, 139— 140). В окончательной редакции эпизод значительно развернут. Это сцена, действующие лица которой — Мишо и Алек ­ сандр I — говорят по-французски, а Толстой комментирует их диалог по-русски, создавая своими авторскими ремарками зрительное и смысловое представление о том, как говорят ге­ рои. Общее впечатление сцены — ее театральность — дости­ гается путем использования Толстым литературных штампов в ироническом смысле. О глазах Александра I читаем: «...И прекрасные голубые глаза мгновенно увлажнились слезами» (12, 11), «с ласковым блеском глаз», «подняв свои прекрас­ ные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу» (12, 12). Александр I чувствует себя актером, поэтому Толстой з а ­ ставляет читателя следить за каждым его движением. Вслед за словами царя о том, что он отпустит бороду до сих пор, Толстым замечено в скобках: «Государь показал рукой на половину груди». А после «знаменитой» тирады, содержащей упоминание о картофеле, которым лучше будет питаться Александр вместе с последним из своих крестьян, чем заклю ­ чит мир, позорный для своего отечества и своего «дорогого народа», автор пишет: «Сказав эти слова взволнованным го­ лосом, государь вдруг повернулся, как бы ж ела я скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он боль­ шими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал ему руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя рас ­ краснелось, и гла за горели блеском решимости и гнева» (12, * Игра слов. 45