ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №3 1967г

придает сатирический смысл повествованию. Эпитет голый настойчиво употребляется и для характеристики того, что д е ­ лается на сцене, вызывая ощущение неприличия. Подобного рода театральное искусство способствует про­ буждению в человеке низменного, порочного, так как оно не одухотворено высокими мыслями и чувствами. «В оркестре заиграли громче в цимбалы и трубы, и один этот мужчина с голыми ногами стал прыгать очень высоко и семенить ногами. (Мужчина этот был Duport, получавший 60 тысяч в год за это искусство.)» (10, 328). «Потом танцевали еще другие с голы ­ ми ногами мужчины и женщины...» (10, 328). Воздействие искусства велико, а поэтому в данном случае, страшно. Наташа Ростова ехала в театр в серьезном настрое­ нии, придававшем ей особую прелесть. И хотя На таша была в театре не первый раз, но ее восприятие почти такое же, как восприятие детей из «Сказки». «...Она знала, что все это должно было представлять, но все это было так вычурно- фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них» (10, 324). «...Все это было дико и удивительно ей», поэтому именно через восприятие Наташи дается авторская оценка происходящему на сцене. Но постепенно серьезное настроение уступило место «со­ стоянию опьянения», и На т аш а уже не находила странным того, что ее окружает. «Она с удовольствием, радостно улы ­ баясь, смотрела вокруг себя» (10, 328). Наташа перешла в ложу Элен. Они сидят рядом. «Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась, и точно так же улыбнулась Н а ­ таша Борису» (10, 326). Вновь появляется эпитет голый, теперь уже и по отношению к Наташе: «Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку», (10, 329). Она боялась, как бы Анатоль «сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею» (10, 327), потому что не чувствовала между ними «той преграды стыдливости», ко­ торая существовала между нею и другими мужчинами. По возвращении из театра Наташа , обдумывая то, что с ней было, оправдывала себя, но какой-то «инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погиб­ ла» (10, 332). Однако представление было окончено только в театре. Оно послужило прологом к тому «спектаклю», кото­ рый был начат в ложе Элен и чуть было не стоил жизни Н а ­ таше Ростовой. Обратим внимание на одно из эпизодических действующих лиц этой жизненной драмы — французскую трагическую 40