ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №2 1964г

налыгой нагрузкой часто употребляются нераспространенные речевые комментарии: оказал он, сказал Яков, сказал Дуб­ ков и т. д. Вот пример использования таких неразвитых повторяю­ щихся скреп из главы «Экзамен истории»: — Ну,— сказал профессор в очках. Иконин открыл рот и снова замолчал. — Ведь вы не одни; извольте отвечать, или пет?— ска­ зал молодой профессор. И далее через один абзац: — Хорош голубчик!— сказал молодой профессор,— свое­ коштный. В этом случае прямая речь немногословна, но необычай­ но выразительна. Она индивидуализирована настолько яр­ ко, что мы почти физически ощущаем скрипучий голос ста­ рого профессора, подчеркнуто издевательский тон его моло­ дого коллеги. Живо представляются их лица, движения, жесты. Не нужны здесь качественные определители (напри­ мер, нетерпеливо, раздраженно , с издевкой) или обстоятель­ ственные комментарии разного типа. Ничего нового не вне­ сли бы в характеристику процесса речи синонимы: произнес, поторопил и т. д. Глагол сказать прекрасно выполняет свою незаметную функцию: он не «звучит», но органически вжи­ вается в перспективу речевых отношений, и утомительности повторений мы никак не ощущаем. И все же таких нераспространенных комментариев с глаголом сказать в тексте гораздо меньше, чем «наполнен­ ных», усложненных. Во втором случае глагол становится почкой для развития оценочно-определительных и обстоя­ тельственных отношений. Возникает это нередко и именно тогда, когда прямая- речь не имеет точного, ясного эмоцио­ нального колорита, не подсказывает, не отражает речевой манеры. О существе эмоций, об отношениях говорящих мож­ но судить по-разному, если усваивать только прямую речь. Например, когда мать спрашивает Николеньку: «О чем ты плакал?»,— следует такой ответ: — Это я во сне плакал, маман,— сказал я... Можно ли здесь поставить точку, как в других местах этой главы («Маман»)? Нельзя. Ответ не выявляет отноше­ ний между людьми (хитрит ли герой, признается или отве­ чает уклончиво), не отражает отношения мальчика к свое­ му высказыванию, его эмоционального настроя. И в тексте появляется: «...сказал я, припоминая со всеми подробностя­ ми выдуманный сон и невольно содрогаясь при этой мысли». Теперь все встало на свое место. Создан побег, яркий мазок характеристики. Мы невольно представляем глаза ре­ бенка, расширившиеся от ужаса (пусть и рожденного на ложной основе), чувствуем искренний тон его голоса (он 157