Л. Н. Толстой в сознании человека цифровой эпохи

53 поскольку «плотская любовь разрешена человекам» [2, с. 270–271]. Такие мета- морфозы в сознании писателя произошли, по всей видимости, в результате его увлечения химией. В вечном доме Толстого есть лаборатория. Умирающий князь Андрей говорил о любви как чувстве сострадания и про- щения врагов своих: «Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета» [2, т. 3, ч. 3, гл XXXII с. 397]. В романе Л. Е. Улицкой ее герой Толстой рисует новую схему любви как яйцеклетку и сперматозоид. Кукоцкий относится к Толстому как к тому старому родственнику, над ко- торым можно иронизировать, – «В гимназии не учился… Яснопольское образо- вание, вот что <…> Похоже, на него произвели большое впечатление учебники шестого класса средней школы…» [2, с. 270], – но и есть за что похвалить. Так, главный герой романа утешает Толстого, отказавшегося от всего, что написал в силу заблуждений, и напоминает ему о рассказе «Алеша Горшок» как самом луч- шем произведении о любви. В этом рассказе Л. Н. Толстого история смиренного, «безответного» Алеши Горшка показана как история человека, отказавшегося от жизни для себя и по- святившего свою жизнь другим. Известно, что Л. Н. Толстой был не доволен своим произведением, где в образе главного героя просматриваются черты Пла- тона Каратаева. Признание Кукоцким рассказа «Алеша Горшок», а также романа «Казаки» и повести «Хаджи-Мурат» как лучших произведений о любви транс- лирует позицию Л. Е. Улицкой: любовь должна быть органична жизни. Человек есть самый совершенный организм, созданный природой. В этом его счастье, свобода и воля. Такими чертами наделяется Татьяна, любимая героиня автора. Слово, по мысли Кукоцкого, тоже является продуктом и выражением жизненной стихии любви. Любое насилие над природой человека, особенно то, что исходит от власти и общества, деформирует ее, страх порождает зло. Эта мысль была не нова для эпохи Л. Н. Толстого, ее исповедовал, например Н. Г. Чернышевский, ею вдохновлялись революционеры-демократы. Для самого Л. Н. Толстого она стала источником глубочайшего философского анализа при- роды нравственного закона, этики свободы и воли. Этическая и эстетическая модель Л. Е. Улицкой во многом является своеоб- разным откликом на учение Л. Н. Толстого. Она держится на отрицании совет- ской системы общественного блага, противопоставляет ей культурную, религи- озную, нравственную толерантность как свободный выбор личности. Л. Е. Улицкая выносит понимание свободы человека за пределы философского дис- курса, что, несомненно, облегчает ее авторскую задачу. Представляя своего ге- роя Толстого пародийным двойником Л. Н. Толстого, личность которого в силу исторического удаления мифологизирована в сознании современного читателя, неслучайно в тексте о нем говорится как о дальнем родственнике, Л. Е. Улицкая упрощает философские и нравственные проблемы. Она предлагает самый про- стой способ диалога с классиком, профанацию его учения через двойника. Стихия естественного, включая речь, в этике Л. Е. Улицкой не регламенти- руется моральным законом, она им является.