Л. Н. Толстой в сознании человека цифровой эпохи

114 «Проститутки на короткие сроки – обыкновенно презираемы, проститутки на долгие – уважаемы». «Браки существуют у тех людей, которые в браке видят нечто таинственное, таинство, которое обязывает перед богом». С одной стороны, Позднышев не считает моногамию здоровой. С другой стороны, он верит в религиозную основу брака, считая его священным. Однако, отношения с женщинами должны следовать только после преданности Богу. Средняя цитата, в которой герой упоминает проституцию, является прекрасным примером противоречивости мысли о сексуальном порабощении женщин. Он глубоко осуждает проституцию и фальшивое искусство, но в то же время про- славляет их. Интересно, что и в «Что такое искусствo?», и в «Крейцеровой сонате» упо- минаются три типа женщин: проститутка, жена и мать. Толстой считает, что ис- тинное искусство не нуждается в украшениях и oрнаментах, как и порядочная жена, в отличие от проститутки, которая подобна фальшивому искусству. Насто- ящее искусство возникает из потребности выразить внутренние благородные эмоции. Оно сравнивается с матерью-природой, где любовь – это благородное чувство, которое может превратиться в желание, сексуальность, соответствую- щуюся лже-искусству. Более того, следуя такому мнению, культивирование фальшивного искусства равносильно проституции. В биполярном мире Толстого быть матерью и женой – это две стадии од- ного и того же пути. Мать освобождается от «греха». Так что, по сути дела, только в материнстве проявляется добро, как в проституции – зло. Жена играет аналогичную роль предмета желаний Позднышева. Возможно, с той разницей, что ее не спасает даже роль матери, поскольку в глазах Поздны- шева после родов она снова становится объектом сексуальности. Единственный спокойный период в их отношениях – это недели после беременности и родов, когда его двигатель сексуальности останавливается. Наконец, рассмотрим кратко мотив музыкальности с этой точки зрения. Ор- наментальность музыкального произведения, от которого присваивается назва- ние повести, и его внезапно меняющиеся мелодии вызывают у главного героя настоящую ненависть. Точно так же, как автор говорит об искусстве, Позднышев тоже страдает от фальшивости жизни. 1. [Dame Natalia: The Search for Narrative Control: Music and Female Sexuality in Tolstoy's "Family Happiness" and "The Kreutzer Sonata" // The Russian Review Vol. 17, No. 4 (Oct., 1958), pp. 258–262.] Он страдает от фальшивого искусства, от реальных представителей жен- ского пола, противостоящих его религиозно вдохновленным идеям, и от жи- вущих в нем ложных эмоций, таких как ревность, тщеславие и сексуальность. В заключение скажем, что Толстой прав в том, что единственный способ успокоить душу Позднышева – это заставить его признать в виде исповеди, что он убийца, который не может быть освобожден обществом от его вины и должен страдать от мук совести. Возможно, последние слова о «прощании – прощении» как раз об этом и говорят.