Духовное наследие Л. Н. Толстого в контексте мировой литературы и культуры

40 Интерес к наследию Л. Н. Толстого проявлял Ш. Кудайбердиев, выдающийся поэт и философ. Сохранились факты его переписки с русским писателем, из кото- рых явствует, что степной бард обращался к своему коллеге за советами относи- тельно творчества. Как и Л. Н. Толстой, казахский поэт интересовался вопросами философии, изучал мировые религии. Толстовское влияние заметно и в художественном стиле Ш. Кудайбердиева, для которого характерны рефлексия, раздумья о смысле жизни, свободе духа, личности и массах… Прием психоанализа в прозе казахского автора также отсы- лает к произведениям русского писателя. Анализируя роман «Адиль и Мария» казахского поэта, А. С. Исмакова обращает внимание на изображение традиционного пейзажа и описание майской звездной ночи, предваряющей со- бытия произведения. По утверждению исследователя, умение « создать эмоцио- нальный настрой, психологически подготовленный монолог» – это чисто тол- стовский прием. « Такую подробность детализации движения чувств можно встретить в сложных периодах ,, Войны и мира ‘‘» [Исмакова, 1998, 166]. Жиз- ненные поступки, духовные поиски, утверждение человеческих ценностей, фи- лософское отношение к религии – всё это объединяет двух великих художников. Новую страницу казахстанской толстовианы открывает классик казахской ли- тературы М. О. Ауэзов. В статье «Светлая вершина русской литературы» писатель подчеркивал роль русской литературы в своей судьбе: « На жизненном пути чело- века есть перевалы, с которых глубже и проникновеннее познается окружающий мир, красота и поэзия, вера и любовь в человека. Для меня таким перевалом явилось сердечное, круто изменившее всю мою жизнь знакомство с русской литературой. Той самой литературой, перед которой в свое время был в долгу Абай и которой сполна возвратил ей долг изумительной поэзией, проложившей к его родному народу широкие пути благодарной дружбы» [Ауэзов, 1960]. Интерес к русской литературе М. О. Ауэзов проявляет в годы учебы. Будучи студентом ленинградского университета, он знакомится с произведениями рус- ских писателей: А. П. Чехова, И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого, чьи произведения позднее он переводит на родной язык. Идея духовного самосовершенствования определила содержание его жизненно-творческого пути. Повествуя о годах учебы в учительской семинарии, мучительных поисках, он признавался: « Вы думаете, легко мне было определиться, найти себя? Я ведь рос в родовом ауле, учился в старометодном медресе. И вот мало кому известно, что во время учения в Се- мипалатинской учительской семинарии я увлекся толстовством» [Шарипова, 2007, 220–221].Стремление постичь суть толстовского учения «диалектики души», «человеколюбия» побуждает его обратиться к сборнику «Круг чтения» русского писателя. Для перевода на родной язык он отбирает рассказы «Будда», «После бала», «Булька». Позднее, создавая роман-эпопею «Путь Абая», М. О. Ауэ- зов вновь обращается к писательскому опыту русского классика. Л. Н. Толстой проявлял глубокий интерес к жизни и быту кочевого народа, о чем свидетельствуют факты, изложенные в монографии М. Фетисова «Русско- казахские литературные отношения в первой половине XIX в.». В главе, посвя- щенной В. И. Далю, упоминаются письма русского ученого о тяжелом зимнем походе и наблюдениях над жизнью казахской степи. « Познавательная ценность