Духовное наследие Л. Н. Толстого в контексте мировой литературы и культуры

237 тот надел, которым они пользовались до реформы. Положения 19 февраля преду- сматривали сокращение наделов в том случае, если дореформенный надел пре- восходил высшие размеры надела установленного для данной местности [Рос- сийское законодательство X–XX вв, 259]. Толстой критически оценивал свои действия во время проведения реформы в Ясной Поляне. Он размышлял: «До освобождения года за четыре или за три, я отпустил крестьян на оброк. При составлении уставной грамоты я оставил у крестьян, как следовало по положению, ту землю, которая была в их пользо- вании – это было несколько менее трех десятин на душу, и, к стыду своему, ничего не прибавил. Одно, что я сделал или не сделал дурного, это то, что не переселял крестьян, как мне советовали, и оставил в их пользовании выгон; во- обще не проявлял никаких бескорыстных чувств на деле» [Бирюков, 1923, 203]. Конечно, нельзя Толстого тех лет представлять «выразителем» крестьян- ских интересов, «голосом» народа. Толстой в те годы старался облегчить участь крестьян, смело вмешивался в конфликты между помещиками и мужиками, но не мог выступить наперекор основным условиям реформы 1861 года. Крестьян- ские конфликты, жалобы обступали Толстого со всех сторон. Как посредник он мог сделать очень немногое, а необходимость серьезных реформ для него была очевидной. В январе 1882 года в Москве была проведена перепись населения. Л. Н. Тол- стой выразил желание принять участие в переписи и попросил, чтобы его напра- вили в такие места Москвы, где проживало самое бедное население. За три дня до начала проведения переписи в газете «Современные известия» появилась ста- тья Толстого «О переписи населения». Это была статья-призыв, в которой писа- тель обращался к представителям обеспеченных сословий с идеей соединить пе- репись и предоставление материальной помощи всем нищим и бедствующим жи- телям города. Однако все те, кто мог оказать помощь беднякам проявили к его воззванию полное равнодушие, о чем он писал в черновом наброске статьи «О помощи при переписи», ставшей основой трактата «Так что же нам делать?» [Толстой, 1954, 182] Работа над этим произведением продолжалась несколько лет. Впечатления от страшных «приютов» нищеты, которые посетил Толстой, таких, как Ляпинский ночлежный дом, Ржанов дом или «Ржанова крепость» на углу Проточного переулка заставили писателя задуматься над причинами город- ской бедности. Писатель передает свои чувства и мысли, возникшие после встреч с обитателями ночлежных домов, рассказывает, какие надежды возлагал он на свою статью, и как они были разбиты бессердечием окружающих «… изо всех тех лиц, которые обещали мне денежное содействие и даже определяли число рублей, ни один не передал мне для раздачи бедным ни одного рубля, ни один не вспомнил прежних разговоров и не дал мне ни одной копейки», [Толстой, 1954, 221] сколько «горечи, стыда и раскаяния» испытал он, увидев и поняв, что с помощью барской благотворительности никогда не удастся накормить всех го- лодных и приютить всех бездомных. Как это было и с другими запрещенными цензурой публицистическими сочинениями Толстого, трактат «Так что же нам делать?» – сначала в отрывках, а позднее и целиком получил широкую