Духовное наследие Л. Н. Толстого в контексте мировой литературы и культуры

122 Конец метели связан для героя с наступлением нового дня и с чувством огромного облегчения от того, что ночные мытарства закончились. В самой структуре фраз присутствует двухчастность, выраженная противительным сою- зом но : «…было уже утро….Сверху снегу не было, но сильный сухой ветер про- должал заносить снежную пыль на дороге. Небо справа на востоке было тяжёлое, тёмно-синеватого цвета; но яркие красно-оранжевые полосы яснее и яснее обо- значались на нём. …Везде кругом… лежал на поле белый, острыми слоями рас- сыпанный глубокий снег» [Толстой, 1985, 438–439]. Стоит обратить внимание на то, что завершающим аккордом метели и у А.С. Пушкина, и у Л. Н. Толстого становится покрытое снегом простран- ство: « равнина , устланная белым волнистым ковром » [Пушкин, 1984, 383]; «…Везде кругом… лежал на поле белый , острыми слоями рассыпанный глубокий снег » [Толстой, 1985, 439]. 3. Оба автора применяют языковые способы визуализации при описании ме- тели. Это осуществляется следующими способами: а) с помощью описания действий, передаваемых глагольными лексемами У А. С. Пушкина: «в одну минуту дорогу занесло »(383); «рощи было не ви- дать » [Пушкин, 1984, 383]; «Метель не утихала » [Пушкин, 1984, 383]; «берега были занесены » [Пушкин, 1984, 385]. У Л. Н. Толстого: « метёт дюже» [Толстой, 1985, 417]; «Я пошёл туда, где были сани, – саней не было , пошёл направо – тоже нет » [Толстой, 1985, 418]; «Странно было смотреть на эти огромные возы, засыпанные от рогожного верху до колёс снегом» [Толстой, 1985, 420]; «метель становилась сильнее и сильнее , и сверху снег шёл сухой и мелкий» [Толстой, 1985, 421]; «напрасно глаз ищет нового предмета: ни столба, ни стога, ни забора – ничего не видно » [Толстой, 1985, 424];«Снег крутился спереди, сбоку, засыпал полозья, ноги ло- шадей по колени сверху, валил на воротники и шапки» [Толстой, 1985, 437]; «снег, как из совка, так и посыпал на полы шубы» [Толстой, 1985, 438]; «И мы пустились плыть по беспредельному морю снега» [Толстой, 1985, 438]. Следует отметить, что в пушкинских глагольных формах больше безлично- сти, что может свидетельствовать о стихийности, фатальности восприятия ме- тели. У Л. Н. Толстого безличность тоже присутствует, но возрастает доля лич- ных глаголов, причем как в описании действий наблюдателя, так и в описании действий метели и её «компонентов» (снега, ветра). б) с помощью цвета У А. С. Пушкина метельная цветовая палитра весьма сдержанна и немного- словна: «окрестность исчезла во мгле мутной и желтоватой , сквозь которую летели белые хлопья снегу» [Пушкин, 1984, 383]. Рассказ Л. Н. Толстого значительно богаче цветами: тут и белый («везде были одинаковые, однообразные белые слои снега» [Толстой, 1985, 418]; «яркий свет, освещавший белую равнину» [Толстой, 1985, 422]; «со всех сторон были видны белые косые линии падающего снега» [Толстой, 1985, 422]; «долго…мы ехали… по белой пустыне» [Толстой, 1985, 424]; «Везде всё бело, бело и по- движно» [Толстой, 1985, 424]; «всё было бело, светло и снежно » [Толстой, 1985, 438]), и контрастный ему чёрный («я увидел … чёрную длинную двигавшуюся