Наследие Л. Н. Толстого в парадигмах современной гуманитарной науки

198 лит каждый сам по себе, думу же думают вместе, и дума – важнее мысли, она, как личная мысль, освящена признанием всех других. Правда своя подкрепля- ется правдой собеседника, и становится истиной для всех. Красота важнее пользы, так как польза компонент красоты. Негативное от- ношение к практицизму и позитивизму – характерная черта русской философ- ской мысли, берущая начало в народном понимании красоты как пользы. Вла- димир Соловьёв говорил в своё время: ״Мир спасёт божественная красота, а не буржуазная польза״. Красота девушки равна силе и здоровью молодца, красота и доброта – это внешняя и внутренняя характеристика молодых людей в соот- ветствии с общим пониманием пользы их и для них. * * * Известно, что у индивида нет языка. Язык – общественное достояние. И тем не менее, русский язык Льва Толстого… Здесь уместным будет вспомнить замечание А. Твардовского, писавшего: «У писателя не может быть иного языка, чем его родной язык, язык его народа. Однако у писателя не только может, но и должен быть язык иной, чем у других писателей» [А. Твардовский, 1965]. Современники по-разному относились к синтаксической системе Л. Н. Толс- того. Журнал «Сын Отечества» (1870, № 3), например, писал: «Что за язык в последнем романе г. Толстого? Речь его, там, где идёт рассказ от лица автора, сплетается часто из нагромождённых одно на другое предложений в такие без- образные периоды, с таким повторением одних и тех же слов, что напоминает невольно средневековую латынь, или писание наших старых приказных». Прав ли журнал, приводя подобные утверждения? Напомним в качестве образца тот отрывок (период), о котором шла речь на страницах журнала: «Что бы ни говорили и как бы ни смеялись и шутили другие, как бы аппетитно ни кушали и рейнвейн, и соте, и мороженое, как бы ни избегали взглядом эту чету, как бы ни казались равнодушны, невнимательны к ней, чувствовалось почему- то, по изредка бросаемым на них взглядам, что и анекдот о Сергее Кузьмиче, и смех, и кушанье – всё это было притворно, а все силы внимания всего этого общества были обращены только на одну пару и – Пьера и Элен». «Что» – универсальный посредник в мире Толстого. На одной странице текста автобиографической трилогии можно встретить: чувствовалось, что...; заметил, что...; казалось, что...; представил, что...; вспомнил, что...; убежден, что...; мучило, что...; думал, что ... [Л. Н.Толстой, 1949]. Другой творческой силой, на наш взгляд, является особый, чисто толстов- ский рационализм, настойчивое стремление осмыслить сущее и обосновать его, доведенное до предела, вплоть до скрупулёзной классификации по рубрикам (людей, страстей и т. д.), вплоть до потребности «графически выразить веч- ность» [Л. Н. Толстой, 1949].