Наследие Л. Н. Толстого в парадигмах современной гуманитарной науки

156 Наподобие орудию речи , поведение и жесты «нервного» героя выражают раздраженность: «Он беспрестанно менял позы, ..., и лицо его странно изменя- лось» [2, с. 136–137]. Образ героя, в котором особо акцентируются «порыви- стые движения» буквально презентирует как движение поезда, так и «Крейце- рову сонату» Бетховена, и, в силу этого, главным героем повести становится не только музыка, вынесенная в заглавие, но также и поезд, и сам человек, вопло- щающий их в своем рассказе, вербальном действии. Речь Позднышева же отли- чается музыкальной цикличностью. После небольших отступлений рассказчик в каждой главе возвращается к своей начатой теме, выдвинутой в предыдущей главе, уточняя, варьируя и переформулируя таким образом эту тему. И здесь проявляется связь речи героя с формой сонаты. Как и в сонате или в поезде по- стоянно повторяется один и тот же мотив, так и в рассказе Позднышева повто- ряются одни и те же фразы. С них и начинается каждая глава, вследствие чего главы обрамлены фразами героя. Другая форма обрамления глав-фрагментов осуществляется при помощи следующих мотивов: Позднышев «издал свой звук, помолчал и отпил еще глоток чаю» [2, с. 138]. Герой издает свой необычный звук каждый раз, когда он спорит с какой-то мыслью. Он также издаетего и тогда, когда ему приходит в голову новая мысль, т. е. с такими остановками совсем зеркально отражается мелодика и ритм сона- ты. Переживая снова в рассказывании ситуацию, приведшую к убийству, звуки Позднышева в восприятии собеседника теперь «совсем похожи были на сдер- жанные рыдания» [2, с. 163]. Рассказывая в настоящем о совместной игре му- зыканта и жены, Позднышев подключается к концерту (сонате) в прошлом своими звуками и нос ом в настоящем: « Оннес колько раз сряду произвел свои звуки. ...за соп ел нос ом и ос та но вился» [2, с. 179]. Ряд фонических повторов воспроизводит знаковый состав слова « соната ». Это также является подтвер- ждением взаимосвязи музыки и образа героя. Таким образом, звучание и сим- волическое использование знака выдвигается в тексте на первый план. Как обрамление к главной сюжетной нити, в каждой главе присутствует упоминание обстановки рассказа главного героя, Позднышева. Идеологическое осмысление прерывается в том числе и повествователем, который своими заме- чаниями ставит под вопрос позицию героя и заставляет его обосновать свое мнение. Поток речи героя прерывается и потреблением крепкого чая. Итак, ис- конное значение речи, связанное с рекой по признаку течения, во-первых, реге- нируется в тексте, а во-вторых реализуется в мотиве чаепития . Напиток (горячий, однако во время рассказывания охлаждающийся) упо- добляется алкоголю («чай крепкий как пиво») и действует на его потребителя побуждающе к говорению. Позднышев наливает и рассказчику его, чтобы за чаем обнажить ложь чужих фраз. Рамочный повествователь утверждает: «Я чувствовал, что меня волновали особенно выпитые мною два стакана. ...и на него действовал все возбужденнее» [2, с. 136]. Поток чая влияет и на свойство речи: голос Позднышева становится «все более певучим и выразительным» [2, с. 136]. Обрамление восьмой главы и переход к девятой создает действие героя: он допивает последний чай и убирает его в мешок. Итак, чаепитие выполняет