Наследие Л. Н. Толстого в парадигмах современной гуманитарной науки

155 хотят услышать, герой избегает общения. Разговор Позднышева и повествова- теля представлен в форме, напоминающей платонические диалоги: герой пус- кается в монолог, в изложение своих тезисов, к которым он пришел в тюрьме после убийства своей жены. Собеседник вставляет замечания в рассказ Позд- нышева (рассказ в рассказе Толстого) при тех утверждениях, которые кажутся его обывательскому, посредственному мышлению слишком революционными. Сначала Позднышев как субъект рассказа излагает свои тезисы, к которым пришел после осмысления своего поступка, затем он как субъект истории по- ступка рассказывает о самом поступке. Представляя философско-теоретическое введение к своей собственной истории, он отрицает существование платониче- ской любви (ср. платонический диалог). Такой порядок – как и в «Записках из подполья» Достоевского – служит вторичному осмыслению всего, так как идеи также подвергаются пересмотру в свете рассказа о совершенном. Концептуаль- ное мышление заменяетсянарративной детализацией поступка. Выясняется, что в прошлом герой совершил самый крупный грех. Затем он построил обобщение-концепцию о закономерности внешних причин, приведших его к убийству, и, тем самым, он свалил с себя ответственность. Гражданский суд тоже оправдал его по причине защиты чести. Толстой же оставляет открытым факт измены, т. е. акт на самом деле не доказан в мире повести. К тому времени герой уже многое переосмыслил в тюрьме, что на суде понималось так, будто он хочет «реабилитировать честь жены». В поезде Позднышев говорит обвинитель- ные речи против общественного строя, в которых он оправдает свою жену в том же духе судебного разбирательства, что было характерно и для предыдущих сег- ментов его высказывания: «виновата же была, ..., не она» [2, с. 153]. Однако из обвинителя общества Позднышев становится настоящим обви- няемым в убийстве: перед самим собой. Когда рассказ героя приближается к кульминационному моменту и финалу, он смотрит в окно, потом его раздражение постепенно сменяется с усталостью, затем трагическим чувством: «глаза жалкие, и странная почти улыбка» [2, с. 165]. Рассказ о появлении предполагаемого лю- бовника жены начинается опять с нарративного деталя: Позднышев снова «повер- нулся к окну устало смотревшими глазами» [2, с. 166]. Кроме того, герой произ- водит «носом свои особенные звуки» [2, с. 166], что свидетельствует как о слож- ности рассказывания, так и об особом повороте, произошедшем в герое. Анализируя мотивы, составляющие этого поворота, Дьёнди Терен замети- ла, что в фамилии Поздн ышева слагаются словоформы и значения « поезд а» и «о позд а н ия» [1, с. 464]. Добавим к этому, что « поздн ыш» означает ’поздно поспелый плод’. Это значение также реализуется в мире повести. Если в про- шлом герой опасался опоздать на свидание Лизы с музыкантом и все-таки опо- здал из-за несчастного случая по дороге, но поспешил с выводами и поступком из-за ревности, то теперь Позднышев находится в ситуации последующего разъяснения и пересмотра своих прежних умозаключений и действий, однако его действия также торопливы: « поспешно , как все, что он делал» [2, с. 146]. Таким образом, традиционно не связанные элементы, благодаря звуковому оформлению слов, образуют новыесмысловые связи.