Наследие Л. Н. Толстого в парадигмах современной гуманитарной науки

108 М. Е. Жапанова ЛИЧНОСТЬ Л. Н. ТОЛСТОГО В ОСМЫСЛЕНИИ ПИСАТЕЛЕЙ КАЗАХСТАНА «Можем ли мы представить героический эпос всех времен и народов без Гомера, мировую поэзию без Гете, всенародную прозу без Льва Толстого, дра- матургию без Шекспира?» [1, с. 523], – задавал риторический вопрос отечест- венный литературовед и критик М. Каратаев (1910-1995) во второй половине прошлого века, размышляя о литературе. Несомненно, интерес к личности Л. Н. Толстого (1828–1910), его «всенародной прозе» вечен и неизменен не только в преддверии 190-летия писателя. Согласно философскому словарю, «личность» – это человеческий индивид как субъект отношений и сознательной деятельности («лицо» – в широком смысле слова), или устойчивая система социально значимых черт, характери- зующих индивида как члена того или иного общества или общности [2]. Сово- купность социальных черт писателя, выделяемых современными исследовате- лями, как мотив, установка, ценностная ориентация и составляют основу творчества писателя, способствуют его проникновению в иную среду. В 1870-х годах поэт, писатель и просветитель Ы. Алтынсарин (1841–1889), высоко ценивший гуманистически пафос русской литературы, переводит ряд рассказов Л. Н. Толстого, адаптируя их к казахским народным сказкам компо- зиционно и стилистически. «Царь и рубашка», «Праведный судья», Визирь Абдул» и другие произведения объединены духовными и нравственными кате- гориями – любовь к близким, знаниям, труду, вежливость. Они, глубокие по содержанию, представляли определенную учебно-методическую ценность и были включены Ы. Алтынсариным в «Казахскую хрестоматию» (1879), издан- ную в Оренбурге. Современники и сам автор отмечали значимость хрестоматии, текстов Толстого не только для детей, но и в целом для народного чтения. В статье «Л. Н. Толстой и Казахстан» литературовед Ш. К. Сатпаева (1930– 2002) выдвигает гипотезу о том, что русский писатель не мог не знать о дея- тельности Ы. Алтынсарина. В пользу этого факта она пишет о наличии в биб- лиотеке Льва Николаевича нескольких выпусков «Записок Оренбургского от- дела Русского географического общества» за 1870–1875 с публикациями про- светителя и воспоминаниями о нем русского педагога-миссионера Н. И. Иль- минского. К тому же Алтынсарин долгие годы работал в Оренбургской губер- нии, где неоднократно бывал Л. Толстой (1822–1891) [3]. Словом, можно утверждать, Л. Н. Толстой вошел в казахскую Степь на ниве просвещения и образования. Этический кодекс великого казахского поэта и просветителя Абая Кунан- баева (1845–1904), творившего в эпоху тесного сближения казахского народа с передовой русской культурой, тождественен кодексу Л. Н. Толстого. К тому же в лейтмотиве их творчества много общего: народ, просвещение, воспитание, взгляд на историю, религию. Известно, что поэт был страстным почитателем