ТОЛСТОВСКИЙ ЧТЕНИЯ. 2016

76 нание и касается одной из важнейших тем для всей русской эмиграции– оставленной родины, далекой России. Кроме этого, рассказ связан с одной из проблем, которая стояла перед эмигрантами – сохранение русского языка, культуры и озабоченность тем, что русский язык и родную культуру забывают дети. Обеспокоенность этим высказывал и Саша Черный. Неслучайно в эмиграции он занимается подготовкой и выпуском книг для детей. Например, он выпускает двухтомную ан- тологию русских поэтов «Радуга» (1922); альманах «Цветень» (1922); под его редакцией выходят сборники «Молодая Россия» (1927), «Рус- ская земля» (соредактор В. В. Зеньковский, 1928). Как составитель и редактор он привлекает в них современных писателей и поэтов, а также переводит сказки немецких писателей и сам много пишет для детей. Одни из самых проникновенных статей Саши Черного- публициста посвящены русским детям в эмиграции: «Наши дети» (1927), где он поднимает вопросы, связанные с утратой чувства роди- ны тех детей, кто забыл в силу своего возраста Россию, а спасение он видит в общении ребенка с русской книгой, и «Детский ковчег» (1930) о судьбах детей в условиях жизни эмиграции. Рассказ «Кавказский пленник» назвать воспоминанием можно ус- ловно. Появление главных героев и основных событий предваряет описа- ние весеннего дня на Крестовском острове. Это последний петербургский адрес писателя, где он жил до отъезда в эмиграцию. Именно о встрече на Крестовском острове с Сашей Черным позднее вспоминает К. И. Чуков- ский. Примечательно, что одними из главных героев в его воспоминаниях становятся дети: «в одно из воскресений на Крестовском в летний горячий день я услыхал десятки голосов, звонко кричавших ему: «Саша, Саша, скорее сюда!» – и увидел, что он не только не чувствует себя оскорблен- ным, но охотно откликается на эти призывы. Он сидел полуголый в лодке, взятой, очевидно, напрокат, и его черные глаза маслянисто поблескивали. Лодка была полна малышей, лет семи или немного постарше, которых он только что прокатил до моста и обратно, и теперь его ждали другие, стол- пившиеся неподалеку на сваях: «Саша, сюда, сюда!» Он бережно высадил одних пассажиров и, наполнив свою лодку другими, тотчас же пустился в новый рейс» [Чуковский, 1996, 6]. Действительно, как замечают многие, у Саши Черного легко ус- танавливались доверительные отношения с детьми, а писать для детей он начинает еще в России. В эмиграции детское творчество становится едва ли не основным. Возможно, именно обращение к детям и обще- ние с ними помогало и поддерживало, придавало смысл кочевой жиз- ни русского эмигранта [См. подробнее: Жиркова, 2012].