ТОЛСТОВСКИЙ ЧТЕНИЯ. 2016

49 того, эта особенность проецируется на женские образы : в жизнеопи- саниях Марии Михайловны и Анны Карениной мы видим и общий образ жизни света, и две глубоко индивидуальные трагедии. Способ- ность к анализу во многом и приводит Машу к самоубийству, не слу- чайно роман имеет название «Жертва вечерняя». Маша пишет свой дневник по вечерам, ночами, словно ведя двойную жизнь: днем что-то совершая, а вечером осмысляя действия и поступки. Но при анализе название романа, нельзя не вспомнить и 140 псалом Давида, который является по сути дела молитвой человека, находящегося в опасности, просящего Господа об избавлении от этой опасности и о том, чтобы какая-либо угроза не побудила его к совершению греха: «Да напра- вится молитва моя, как фимиам, пред Тобою, воздеяние рук моих – как жертва вечерняя» (Пс. 140:2). И Боборыкин, и Толстой для описания светского общества ис- пользуют мотив игры. Игрой оказывается связь Марии и Домбровича, именно как игру представляет Толстой отношения дам и их кавалеров в свете. Сама Маша, оправдывая себя и Домбровича («Я совершенно успокоилась. Я имею руководителя и приятеля. Чего же еще больше? И потом: есть разные манеры любить» ) [Боборыкин], все-таки чувст- вует губительную силу этих отношений, их спонтанность, внешний характер: «Так и катишься, как по железной дороге» [Боборыкин]. Некоторые фразы романа «Анна Каренина», довольно важные для по- нимания эпизодов и героев, перекликаются со сходными по смыслу, а часто и почти тождественными у Боборыкина. К примеру, вышепри- веденное рассуждение Маши о «разных манерах любви» соотносится с фразой Карениной о «разных родах любви». Роман «Жертва вечерняя» мог повлиять на особенности худо- жественного метода Толстого. Прежде всего, обилие картин- зарисовок в романе Боборыкина могло способствовать созданию в «Анне Карениной» своеобразных «кадров» [Андреева, 2012, 105]. Именно роман Боборыкина мог подсказать Толстому необходи- мость изображения в романе глубин женской души: в то время как Маша у Боборыкина сама описывает свое состояние, всезнающий автор-повествователь у Толстого словно заглядывает в душу Анны Карениной, представляя читателю то емкое, но очень содержатель- ное описание состояния героини, ее размышления. Кроме того, форма дневника, особенно такого проникновенного и искреннего, как дневник Марии Михайловны, была близка самому Толстому, большую часть своей жизни не прекращавшему вести свои дневни- ковые записи.