ТОЛСТОВСКИЙ ЧТЕНИЯ. 2016

326 стью, со страстью говорит о своей любви, и Вронский в кругу друзей рассказывает об интриге с Анной – это авторский сознательный под- ход, оправдывающий Каренина, который нисколько не похож на внешне бесстрастного героя романа Толстого. Вообще, панданы – парные изображения – один из любимых приемов автора комикса, который их использует, чтобы зритель легко мог сам составить моментальное суждение о героях. Данный прием автора сродни кинематографическому приему, называемому эффект Кулешова, когда новый смысл возникает от сопоставления двух кад- ров, поставленных рядом. Легкомысленность Вронского нужна автору и для усиления мистической линии романа, той, где каждое действие героев ведет к трагедии, а серия мелких трагедий – лишь путь к главной, самой значительной. Поэтому сцена на скачках предваряется кадром, где конюх не- двусмысленно предупреждает Вронского: «Если вы будете шпорами подгонять коня – быть беде». Причем слова «быть беде» в кадре напи- саны более крупным шрифтом, что усиливает сказанное конюхом, воз- ведя его ранг пророчества об обязательном грядущем несчастье. Сцену на скачках автор делает ключевой, предваряя ее сценой, которая не совпадает с текстом романа: обнимая маленького Сережу, Анна признается Вронскому в том, что она ждет от него ребенка. Здесь Анна, мать будущего ребенка Вронского, держа на руках ребенка Ка- ренина, – воплощение матери, любящей своих детей, как появившихся в браке, так и во грехе. Композиция сцены на скачках визуально оформлена автором та- ким образом, чтобы выделить ее в качестве ключевой в романе, под- черкнуть ее динамику, подчеркнуть то духовное напряжение, которое переживают герои. Лист представляет собой почти эпизоды, где автор останавливает движение в момент наивысшей кульминации, в момент наивысшего напряжения действия. Это создает почти пунктирную цепь кадров, очень напряженных, где каждый – не только остановка движения, но времени и эмоций.