ТОЛСТОВСКИЙ ЧТЕНИЯ. 2016

208 няется значение этого слова: «Молельщик, странствующий въ Мекку, симъ именем и Греки называют техъ, которые ходять на поклонение в Іерусалимъ» [Нац. корпус]. Видимо, в связи с этим его значение разъясняется Л. Н. Толстым непосредственно тексте: «Кто в Мекке был, тот называется хаджи и чалму надевает». Можно полагать, что это был первый случай в истории его упот- ребления, способствовавший в дальнейшем (см. выше) закреплению данного слова в русском литературном языке. Вместе с тем известен еще один более факт подобного порядка, связанный с именем Л. Н. Толстого, – арабизм хазават ‘газават’ (при русск. лит. газават ), использованный им позднее (1912 г.) в повести «Хаджи-Мурат». Показательно, что эта стандартная форма была впервые отмечена в энциклопедическом словаре Березина 1875 г., затем в Толковом сло- варе Д. Н. Ушакова (1934 г.) и закрепилась в русском литературном языке лишь в 1950 г. [Сл. совр. рус. лит. яз. 1950 -I, 14]. Не случайно, видимо, самое раннее ее употребление в русской художественной ли- тературе имело место лишь в повести С. Н. Сергеева-Ценского «Си- нопский бой» (1940–1941) [Мугумова, 2014, 244]. Еще одной разновидностью ориентализмов как иноязычных слов являются «вкрапления, которые не отражаются в словарях и, являясь в конечном счете стилистической категорией того или иного текста, находятся за пределами системы не только литературного, но и всего русского языка, относясь тем самым к фактам речи» [Мугумова, 2000, 7]. В этом качестве у Л. Н. Толстого используется выражение арабско- го происхождения: «Тронулись; только отошли, слышат запел мулла на крыше: « Алла ! Бесмилла ! Ильрахман !» Значит – пойдет народ в ме- четь». Аналогичные формы получили отражение в произведениях его предшественников: В. П. Боткина (1847) «Письма об Испании» (« Бис- миллах !») и повести А. А. Бестужева-Марлинского (1836) «Мулла- Нур» (« Бисмилла , эль-рагман , эль-раагим! ») [Нац. корп.]. Употребле- ние этого оборота могло быть обусловлено ранее отмеченным нами в связи со словом хазават фактом обучения юного Л. Н. Толстого на отделении восточных языков философского факультета Казанского университета [см.: Мугумова, 2014, 244]. Анализ общих ориентализмов рассматриваемых поэм и рассказа Л. Н. Толстого показал, что преемственной установившейся ко време- ни его написания традицией употребления экзотизмов относительной новизны обладают в нем только несколько слов – адыгизм шашка и кумыкизм аул . При этом разъяснение значения последнего экзотиз- ма, получившего отражение в литературном стандарте с 1950 г., гово-