ТОЛСТОВСКИЙ ЧТЕНИЯ. 2016

149 согласно своей любимой теории о текучести/изменчивости человека. Грамматическая форма – и единственное число и дезагентивность ( чело- веку/ему кажется ) – выступают здесь как смыслообразующие катего- рии: число позволяет показать типичное как единичное/индивидуальное и, следовательно, личностно значимое, а дативные конструкции – изо- бразить пассивное, не проснувшееся еще сознание. Дать крупным планом конфликт противоположных типов созна- ния позволяет моделирование “разговора” разных сознаний. Субъек- том речи при этом способе моделирования полемического пространст- ва становится само сознание. Так, в Главе XIX голоса разных сознаний по-разному графически оформляются: дискурс заблудшего сознания заключен в кавычки, а реплики разумного сознания выделены либо только с помощью тире, либо оформлены в отдельный абзац с исполь- зованием тире. Например: «Но это не жизнь», отвечает возмущен- ное заблудшее человеческое сознание . «Это отречение от жизни, самоубийство». – Ничего этого не знаю, отвечает разумное , – знаю, что такова жизнь человека – и другой нет и быть не может (66–67). Ср. внутренний диалог, который ведут разные голоса раздвоен- ного сознания человека: «Я перестану быть – умру, умрет все то, в чем я полагаю свою жизнь», говорит человеку один голос ; «я есмь», говорит другой голос , «и не могу и не должен умереть. Я не должен умереть, и я умираю» (96). Последний из обозначенных выше принципов моделирования полемического пространства, а именно моделирование “спора” носи- телей истины и заблуждений, реализуется в диалогических единствах. Приведем в заключение начальные фрагменты своеобразного полилога из Главы XXVII, где моделируется “спор” о смерти. Причем участни- ками коммуникативного акта становятся – если воспользоваться тер- минологией Ю. И. Левина [Левин, 1998, 467], – как “коммуникабель- ные” (группы лиц), так и “некоммуникабельные” (абстрактная сущность) объекты: «Нет смерти», говорит людям голос истины . <…> «Нет смерти», говорят людям все великие учители мира <…> «Как нет смерти?» С негодованием, с злобой кричат эти [не понимающие жизни – Г.Б.] люди . <…> «Она никогда еще не схватывала меня, но она схватит, я знаю наверное – схватит и уничтожит меня. И это ужасно», говорят лю- ди, не понимающие жизни (93). Как показывает анализ, полемическое пространство текста струк- турируется сложным взаимодействием Голосов. Создает ли это много-