ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 2014

57 странство листа строится так, чтобы кадры с Нехлюдовым и Масловой были центральными, что позволяет художнику сместить акценты в нужном для него направлении. Для того чтобы уравновесить любов- ную линию Ранхнер, к истории Катюши и Нехлюдова добавляет детальные сцены, которые рисуют взаимоотношения Нехлюдова с Мисси Корчагиной, и таким образом создает психологическое со- перничество между Катюшей – падшей и осознающей свое падение – и Корчагиной, дамой света, которая не видит ничего плохого в обуре- ваем ее тщеславии и гордыне. Осуществляя свой замысел Ранхнер нарушает правила узловых точек комикса, т. е. нарушает места, где должны располагаться основ- ные действия персонажей и ключевые слова, произносимые ими: а) верхний левый угол; б) верхний правый угол; в) нижний правый угол; г) нижний левый угол. Например, он активно использует боль- шие сцены внутри рисованной истории, составляя их в виде «иконы» (когда в центре располагается крупная сцена в обрамлении малых). На- пример, сцена суда, которая у Толстого идет вначале романа, а у Ранх- нера – представляет середину истории, показана своеобразно: в центре каждого листа в круглом кадре показана фигура судьи, что делает сце- ну суда очень напряженной: фигура судьи фокусируется, доминирует листом и мы смотрим на него и глазами Катюши, чья судьба решается, и глазами Нехлюдова, который также ждет приговора Катюши как собственного. Вообще, все центральные для романа сцены Ранхнер располагает на середине листа, что несколько нарушает правила комикса: такое расположение отвлекает читателя, который сначала смотрит централь- ный кадр, а потом начинает последовательное чтение. Но Ранхнер де- лает это сознательно: он заставляет читателя дважды обратиться к нужной сцене, что усиливает восприятие и толкование текста идет в нужном художнику направлении. Что касается филактера – «словесного пузыря», который, как правило, изображается в виде облачка, исходящего из уст, или, в сл у- чае изображения мыслей, из головы персонажа и его сочетания с а в- торским нарративным тестом, то в истории Ранхнера они также еще далеки от того, что сейчас считается типичным. Дело в том, что в тридцатые годы использование баллона или пузыря было еще необя- зательным, и для каждой истории автор придумывал свои способы выделения текста в составе рисунка. В этом романе Ранхне р исполь- зует оригинальные во многом сочетания филактеров, квадратных выделений текста (причем используется не только гор изонтальное,