ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 2014

22 на преодоление типичных, общезначимых коллизий зла, непосредст- венно затрагивающих глубинные интересы каждого человека. Точнее всего этот опыт может быть охарактеризован словами самого Толсто- го: «субъективно-общечеловеческий», переживаемый в единстве разу- ма и сердца. Такой опыт явился не только одним из главных жиз- ненных источников философии непротивления, но и определяющим фактором тактики поведения и всего образа жизни Толстого. Рассмотрим более подробно связь между опытом семейной жиз- ни Толстого и принципом непротивления злому. Если судить по тол- стовским «Дневникам» и воспоминаниям людей, близко знавших Тол- стого в начале 80-х годов, непосредственной причиной, побудившей его встать на позиции непротивления, явился конфликт собственно- сти в семье Толстого. К этому времени Толстой разочаровывается в благотворительности и приходит к убеждению в необходимости полного избавления от собственности. «Прежде чем делать добро, – пишет он в работе “Так что же нам делать?”, – мне надо самому стать вне зла, в такие условия, в которых можно перестать делать зло. А то вся жизнь моя – зло. Я дам 100 тысяч и все не стану еще в то положе- ние, в котором можно делать добро, потому что у меня останутся еще 500 тысяч. Только когда у меня ничего не будет, я буду в состоянии делать хоть маленькое добро» 1 . Толстой приходит к выводу, что имен- но «собственность есть корень зла». И вместе с тем собственность есть «заблуждение и суеверие». Для обоснования этого тезиса Толстой вновь прибегает к «семейным» аргументам. «Так же, как право собст- венности на жену, сына, раба, лошадь, есть фикция, которая уничтожа- ется действительностью и только заставляет страдать того, кто верит в нее, потому что жена, сын никогда не будут подчиняться моей воле, точно также и собственность денег и всяких внешних предметов нико- гда не будут собственностью, а только обманом самого себя и источ- ником страданий, а собственностью останется только мое тело, то, что всегда подчиняется мне и связано с моим сознанием» 2 . Толстой ставит перед собой задачу избавиться от «суеверия соб- ственности», раздать имущество и сделаться нищим, подобно Франци- ску Ассизскому, чтобы иметь право беспрепятственно делать добро. Очевидно, что если бы Толстой исполнил свое намерение и ушел из Ясной Поляны в середине 80-х годов, то судьба его учения, творче- ства, его жизнь в целом претерпели бы кардинальный поворот. 1 Толстой Л. Н. Так что же нам делать? // Л. Н. Толстой. Полное собрание сочи- нений: В 24 т. М.: Типография Т-ва И. Д. Сытина, 1913. Т. 17. С. 61. 2 Там же. С. 191.