ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 2014

19 «питают» ее, помогают прорасти «семенам» любви и т. п. Это вполне укладывается в представления Толстого, в соответствии с которыми сама возможность противления злу силой изначально бессмысленна, ибо побороть зло, а точнее говоря, «развеять иллюзию зла» можно только внутренним ненасильственным превращением зла в добро. Толстой выделяет различные виды зла, и, в целом, опыт воспри- ятия и переживания зла оказался смещенным в область зла социально- го, прежде всего собственности и власти, которые мыслитель рас- сматривает в качестве моральных пороков личности и общества: греха тунеядства и праздности, греха корыстолюбия и богатства, греха вла- столюбия, соблазна неравенства и соблазна насилия. Причем все эти виды зла преломляются в восприятии Толстого сквозь призму зла се- мейного. Именно «семейный соблазн» и стал, на наш взгляд, главным источником философии непротивления Толстого – в «горниле» семей- ной жизни ковался толстовский опыт непротивления злу насилием. В «Христианском учении» Толстой подчеркивает, что «семейный соблазн» особенно вреден и коварен, ибо он более всех других соблаз- нов «оправдывает грехи людей». Вред этого соблазна прежде всего в том, что он более, чем какой-либо другой, усиливает грех собствен- ности, ожесточает борьбу между людьми, возводя в заслугу и добро- детель животное чувство любви к своей семье. Особое коварство «семейного соблазна» состоит, по мысли Толстого, в том, что, если любить врагов, чужих, немилых людей можно без осторожности, вполне отдаваясь этой любви, то нельзя так любить семейных, потому что такая любовь ведет к ослеплению и оправданию грехов 1 . Когда Толстой писал эти строки (1897), он уже в полной мере ис- пытал на себе весь вред и все коварство «семейного соблазна». В его «Дневнике» (24 января 1894 г.) мы находим следующую запись: «Тя- жесть от пустой, роскошной, лживой московской жизни и от тяжелых или, скорее, отсутствующих отношений с женой... Господи, помоги мне. Научи меня, как нести этот крест. Я все готовлюсь к тому кресту, который знаю: к тюрьме, виселице, а тут совсем другой – новый, про который я не знаю, как его нести. Главная особенность и новизна его та, что я поставлен в положение невольного, принужденного юродст- ва, что я должен своей жизнью губить то, для чего одного я живу, должен этой жизнью отталкивать людей от той истины, уяснение ко- торой дороже мне жизни. Должно быть, я дрянь. Я не могу разорвать 1 См.: Толстой Л. Н. Христианское учение // Л. Н. Толстой. Полное собрание сочинений: В 90 т. М.: Гос. изд-во худож. лит., 1956. Т. 39.