ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 2014

113 не «сошки» – здесь нужна новая изба, так как та, в которой живет кре- стьянин, грозит развалиться. Нехлюдов даже предлагает хозяину дру- гую, новую избу, но в ответ слышит: «Воля вашего сиятельства… а на новом хуторе нам жить не приходится <…> Мы и здесь-то плохи, а там вам навек мужиками не будем» [Толстой, II, 1978, 328–329]. И уж совсем смущен и потрясен Нехлюдов, когда жена Ивана Чуриса бросается барину в ноги: «Не погуби, кормилец!.. Куда нам селиться? Мы люди старые, одинокие» [Толстой, II, 1978, 331]. Вот оно, первое разочарование молодого помещика: «Нехлюдов уж давно знал, не по слухам… а на деле, всю ту крайнюю степень бед- ности, в которой находились его крестьяне; но вся действительность эта была несообразна со всем воспитанием его, складом ума и образом жизни, что… у него на сердце становилось невыносимо тяжело и гру- стно» [Толстой, II, 1978, 333]. Далее разочарования будут следовать одно за другим. Юхванку Мудреного, который хочет продать лошадь (чтобы не выезжать на работу), Нехлюдов пытается вразумить: «Если ты мужиком хорошим хочешь быть, так ты свою жизнь перемени, оставь свои привычки дурные, не лги, не пьянствуй, уважай свою мать… Занимайся хозяй- ством, а не тем, чтоб казенный лес воровать да в кабак ходить» [То л- стой, II, 1978, 343]. Но все напрасно: мужик только ухмыляется в ответ на слова барина. Братьям Дутловым, которые занимаются извозом, Нехлюдов предлагает нанять у него землю десятин тридцать и завести свое хо- зяйство, разъясняет им план устройства крестьянской фермы. Но глава семейства – старик Дутлов – решительно против: извоз дает неплохие деньги. «Уж мы с этим родились, все эти порядки нам известные, спо- собное для нас дело…» [Толстой, II, 1978, 362]. Обратим внимание, как меняется настроение Дмитрия Нехлюдо- ва в это памятное утро: от приподнятого, радостного вначале – через «какое-то грустное, безнадежное чувство» [Толстой, II, 1978, 328] по- сле посещения Ивана Чуриса, даже негодование и злобу – во время разговора с Юхванкой (он испытывал «злобное чувство… против му- жика» [Толстой, II, 1978, 342] – к полному разочарованию в своих за- мыслах и даже отчаянию: «Боже мой! боже мой! – думал Нехлюдов, большими шагами направляясь к дому… – неужели вздор были все мои мечты о целях и обязанностях моей жизни? <…> я воображал, что, раз найдя эту дорогу, я постоянно буду испытывать то полноту нравственно-удовлетворенного чувства, которую я испытал в то время, когда мне в первый раз пришли эти мысли <…> И он с необыкновен-