ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998

XXIV МЕЖДУНАРОДНЫЕ ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ квичи, дети врача, горожане по рождению, каких у нас в коммуне было совсем мало.., они нашли применение своим силам на учительской ра­ боте, нужной для коммуны и любимой ими... В 1940 году, - продолжает вспоминать Борис Васильевич [2],—в мрачной и строгой тюрьме горо­ да Мариинска некоторое время нам довелось быть вместе в одной ка­ мере (с Гюнтером - Ю .Л .). Утром 6 августа, проснувшись, он сказал: - Ложусь в больницу, а это на память тебе написано... И подал мне большую, отесанную топором щепку, на которой ка­ рандашом было написано: Я лег одиноко на край Дороги, чью тяжесть не снес. Мой старый товарищ, прощай, Простимся без жалоб и слез...» В том же сборнике «Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910 1930 годы», из которого приведена цитата, есть воспоминания Дмитрия Егоровича Моргачева о чуде встречи братьев Тюрков после двух лет тюрем, когда Густава, привезенного с Дальнего Востока, посадили слу­ чайно в камеру, рядом с которой находилась камера Гюнтера. Братья об этом не знали, и начали перестукиваться: Тук, тук, тук, Где этот стук? Кто-то стучит за стеной, Кто-то настойчиво хочет узнать, Кто я такой?.. Тук, тук, тук - Снова доносится стук, Удар за ударом, Он имя мое выбивает... Арестованы братья были в 1936 году, суд же состоялся только в 1940. «Нас содержали вместе в Мариинском централе... - продолжает вспоминать Моргачев, - во дворе тюрьмы были выгорожены малень­ кие дворики. Туда нас выгоняли минут на пять, а иногда и меньше - на прогулку... Об этих двориках Гитя Тюрк сложил такой стих: Пахнут утренней сыростью доски. И сегодня здесь, как вчера, Две скупые зеленые слезки - Две травинки в углу двора...» 86