ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998

XXIV МЕЖДУНАРОДНЫЕ ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ чем во всех пьесах со счастливой развязкой, вместе взятых») сродни наблюдениям Толстого. 4. Идейно-художественное родство обнаруживает типологическое сравнение драмы О’Нила «Продавец льда грядет» (1938) и драмы Толс­ того «Власть тьмы» (1887): американский драматург решает типично толстовскую проблему катастрофы нравственности; трагизм драмати­ ческого конфликта - в придании конкретным героям (старику-анар­ хисту по прозвищу Генерал, коммерсанту Хики, офицеру-англичанину, растратившему полковую казну) общечеловеческих черт характера. О ’Нил «помнит» мысль Толстого, изложенную писателем еще в 1867 г. в предисловии к «Войне и миру»: «...для художника... не может быть и не должно быть героев, а должны быть люди». 5. Творчески воспринимая традиции европейского реализма, «повой драмы», театра Толстого, О’Нил главным для себя определя­ ет трактовку трагического как эстетической и театральной катего­ рий, призванных «понять и объяснить другим душевные страдания, маяту "маленького" человека» (об этот речь в трагедии «Траур - участь Электры», 1931). 6. Главная типологическая общность между Толстым и О ’Нилом страстная убежденность в способности искусства помочь разобраться в непростых вопросах бытия. Толстой был для О’Нила не наставником или бесспорным авторитетом, но интеллектуальным и эстетическим «возбудителем» (толстовская драматическая обработка легенды об Аггее «Петр Хлебник», 1894 - драма О’Нила «Лазарь смеялся», 1927). 7. Толстовский способ отражения жизни (обусловленность харак­ тера сформировавшими его обстоятельствами, наполненность его кон­ кретными жизненными связями, зависимость от социальной среды) оказал решающее воздействие на формирование, становление художе­ ственного метода О’Нила. 76