ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998

XXIV МЕЖДУНАРОДНЫЕ ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ Интуиция педагога подсказала художнику Л. Н. Толстому вер­ ный путь: освоение жизни детьми 8-11 лет, которым адресованы про­ изведения периода увлечения педагогической деятельностью, протекает именно в формах восприятия, адекватных способам художественного изображения в произведениях эпического рода, как показывают совре­ менные психологические исследования детей-читателей. Эпический взгляд на мир предполагает выделение преимущественно событийной стороны жизни, объективного ее течения. В свою очередь, читатели на­ званного возраста оценивают героя литературного произведения, как и человека в жизни вообще, прежде всего по его поступкам. Вот почему в рассказе «Лев и собачка» Л. Н. Толстого господствует СОБЫТИЕ. В нем отсутствуют собственно описательные элементы (интерьеры, портреты), нет «диалектики души» в том стилистическом виде, к кото­ рому мы привыкли, авторская позиция внешне не проявлена. Жизнь словно говорит в рассказе сама за себя, ей самой Л. Н. Тол­ стой дает слово. И как внимательные читатели, вникая в то, как писатель подает событие, мы обнаружим, что все элементы поэтики произведе­ ния: и форма рассказа, и способ организации сюжетного развития, и приемы обрисовки персонажей, и сам стиль, язык - в своем содержании повторяют логику человеческого миропостижения, «нормально-дет­ ского» в своей основе. Экспозиция рассказа, кажущаяся сухой и лаконичной, тем не менее содержит «избыточную» информацию особого качества - худо­ жественного; уже эта часть рассказа художественно многомерна. Скры­ то полемична и завязка событий, а в их последующем развитии читатель вправе ожидать трагического поворота. Но вдруг Л. Н. Тол­ стой дает почти сказочное, неожиданное разрешение жизненной ситуации, как сама жизнь подчас опрокидывает доводы самой желез­ ной логики. «Новеллистические» повороты сюжета объясняются поведением, поступками, действиями участников истории, в обрисовке которых пи­ сатель оставляет некоторую долю недосказанности. Вместе с тем он как автор остается строго объективен, давая возможность читателю-ре- бенку почувствовать, если пока не осознать, многозначность мотивов поведения своих героев, то есть целостно охватить целостность самой жизни, понять, что не абсолютно все в ней можно объяснить с точки зрения логики. Этот невыразимый словами «остаток» и создает глубин)' толстовского текста. 256