ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998

XX] V МЕЖДУНАРОДНЫЕ ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ Л. А. Аннинский Москва ЛЕВ ТОЛСТОЙ НА РАЗДВАИВАЮЩЕМСЯ ЭКРАНЕ Когда в конце 70-х годов я дописывал книгу «Толстовский экран», все еще тщась объять накопленное в отечественном и зару бежном кинематографе, одна отечественная экранизация приве ла меня в смущение. По всем признакам она должна была бы войти в киноколлекцию, и не в архаическую, а в актуальную: это была экран ная трилогия по «Детству», «Отрочеству» и «Юности», сделанная в 1973 году (то есть по тогдашнему времени совсем недавно) теат ральным режиссером Петром Фоменко (как раз взлетавшим тогда на пик своей славы). Осмыслить эту трилогию в контексте общего нашего психологи ческого взаимодействия с Толстым было бы нетрудно («Кто я? Что я? В чем смысл моего и всякого существования?» —сформулировала впо следствии Светлана Чулкова, вводя читателя в яснополянускую выстав ку «Лев Толстой и кинематограф»). Толстой в этом двучленном уравнении законен. Сомнителен вто рой член - «...и кинематограф». Дело даже не в том, что Петр Фоменко - прирожденный театраль ный режиссер. Дело в том, что он снимал свою трилогию по заказу телевидения. То есть - для ТВ. Отвечая требованиям ТВ, вписываясь в законы ТВ-зрелища. Разумеется, «Войну и мир» С. Бондарчука можно показать в теле программе. Потери будут терпимы, если вы уже видели фильм на боль шом телеэкране: ТВ поможет вам освежить впечатление. Для тех, кто не видел, потери будут невосполнимы - на грани подлога. Теперь ход обратный: попробуйте представить себе телесериал на большом экране. Это будет испытание для нервов еще покруче, чем для физических сил (но и для физических тоже: попробуйте выси деть в зрительном зале две-три серии, видя чудовищно увеличенные «говорящие головы»); главное же - невозможно погасить «нервный дискомфорт», возникающий в организме (в душе) при ощущении, что сверхзадача события расходится с задачами зрелища. Применительно к телефильму 1973 года я просто спасовал, оста вив версию Фоменко театральному толстоведению (что тоже было 230