ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998. Ч.2

Поэтому он думает о смерти и боится ее более, чем другие писатели» [17]. Анализируя сцены смерти в произведениях Толстого, Чанг Тхьен пытает­ ся передать читателям чувство ужаса, якобы возникающее в этих сце­ нах: «Когда герои в произведениях Толстого умирают,- пишет он,- это не только вызывает скорбь родственников, но и беспредельный страх, который волнует душу других героев... Смерть в произведениях Толсто­ го - это не только печальное событие в семье покойника, это возбужда­ ет интерес к вопросам предопределения человека» [18]. Как известно, в повести «Смерть Ивана Ильича» (1886 г.) Толстой правдиво и талантливо описал процесс развития болезни и эволюцию психологии Ивана Ильича. Но, в сущности, это не описание смерти, а рассказ о самой обычной и в то же время ужасной жизни. Это траге­ дия человека, который думал, что живет правильно, и лишь смертью понял, что давно уже играл роль марионетки в человеческой комедии и никогда не жил, как настоящий человек. Пробуждение Ивана Ильича, как Позднышева в «Крейсеровой сонате», Протасова в «Живом трупе», Ивана Васильевича в «После бала», Андрея Болконского и Пьера Безухова в «Войне и мире», Нехлюдова в «Воскресении» и др., глубоко, хотя и по-разному, воплощает эту мысль Толстого. Этими «пробуждениями» Толстой решительно критикует и безнравственность жизни русского дворянства и утверждает: так жить нельзя, жить надо иначе! Между тем, Чанг Тхьен не обращает внимания на активное начало повести и интересуется лишь мистическими аспектами смерти: «Толстой тщательно и проникновенно наблюдает за приближением смерти, нетерпеливо останав­ ливаясь на каждой детали. И естественно, что в этом рассказе появляется чувство беспредельного мистического страха» [19]. Нам кажется, что такая направленность в анализе творчества Толстого не может раскрыть его истинной ценности и приводит к из­ вращению взглядов великого писателя. Даже у Нгуен Хьен Ле, который перевел «Войну и мир» на вьет­ намский язык и написал много статей, посвященных изучению жизни и творчества Толстого, также имеются неправильные замечания о худо­ жественном взгляде русского писателя. Например, упрекая Толстого в том, что русский писатель «создал образ Кутузова с некрасивыми характеристиками: рыхлое и грузное тело, трудно взобрался на коня, быстро утомился, часто спал на военном совете и т. д. Что за главноко­ мандующий русской армии!» [20], Нгуен Хьен Ле очевидно не пони­ мает, что, работая над образом Кутузова, Толстой отрицает кастовое дворянское понятие героизма, отталкивается от традиционных черт «генерала на белом коне», чтобы создать образ полководца, «который 138